Под колпаком его одиночества царят сумрак, зябкость и тишина. Безмерно мнительный, он зациклен на своём здоровье, и даже точечная головная боль становится для него вселенской катастрофой. А уж свою депрессию он холит и лелеет просто идеально. Рациональный и ответственный в труде, он удобно пристроил себя так, что рано добрёл до льготной пенсии. Ему жизненно важно во всём себя обезопасить. Страшась будущего дождя, он и в солнечный день держит зонт открытым. А эмоциональные взрывы в случайном окружении забрасывают его в защитные траншеи, где он месяцами приходит в себя.
Росший в горящей конфликтами семье, он научился быть незаметным. И до сих пор мир почти не замечает его. А так хочется крикнуть: «Я есть! Я большой! Я значительный и имею право на гроздь любви!» Но он продолжает молчать.
Немногочисленные женщины в его жизни играли роль транзитных пассажирок. Ведь он экономил себя во всём. Предлагая высокотехничный секс, он дозировал его. А слабая эмоциональность оставляла партнёрш душевно обделёнными. Не удовлетворённый собой, он и в других видел недостатки. И совершенную женщину до сих пор не встретил. Поэтому он сдался и засел в хлебную люльку, младенцем пристроившись к заботливой груди.
И, шокированный сопутствующими неудобствами, он убегает в сон с унцией надежды на завтрашнее счастье, а проснувшись, снова видит день серым…
24.03.2008 г.
Женщина, которая орёт
Её всегда много. Даже в редкий момент своего молчания она похожа на туго застёгнутое небо перед дождевым прорывом. Энергичная, шумная, она постоянно ошпаривает кипятком своего темперамента близких людей и способна наполовину выдуманную историю в считанные часы насильно скормить первому встречному.
В пятьдесят семь лет у неё «всё болит». Требуя внимания и диагнозов, она штурмует врачебные кабинеты. И несчастные жертвы в белых халатах, уставшие доказывать её абсолютное здоровье, сдались и лечат в ней что-то и как-то.
Её крупный бочкообразный торс скрыт под свободной одеждой, а редкой красоты лицо в совокупности с кричащей косметикой и по сей день цепляет мужской глаз. Отвернувшись от своего возраста, она с любопытством пялится на каждого интересного мужчинку, мысленно примеряя его к себе. И при этом продолжает долбить критикой своего благоверного, который посмел разболеться. Ведь от его инфарктов нет никакой пользы. А работать он просто обязан.
Невзирая на шок окружающих, она вытряхивает из себя все эмоции, по-детски мыслит вслух и в основном то орёт, то ревёт, зачастую одновременно. Хорошая артистка, минуту назад она тонула в озере слёз, вопя о потере, а сейчас уже смачно втирает яркую помаду в смеющийся рот. Восседая на своих первобытных