– Так знаешь или нет? – Ахромеев словно следил за его взглядом, выделив ему ровно столько времени, чтобы оглядеться.
– Нет, товарищ генерал-полковник. Не знаю.
– Тогда отгадай, где.
Полковник уже не отрывал взгляда от карты и поймал себя на том, что смотрит на Израиль. И, скорее выдавая желаемое за действительное, почти уверенный, что ошибается, тем не менее произнес:
– Израиль?
– А как пишется – Афганистан или Авганистан?
– Афганистан? Пишется через «ф», но для Генштаба это одна из самых спокойных точек на карте. Столица – Кабул, около 12 миллионов населения вместе с кочевниками. Единственная партия, имеющая хоть какую-то силу, – НДПА, Народно-демократическая партия Афганистана. Неужели она поднялась? Но ведь ее лидер, Тараки, вроде бы в тюрьме…
– Если революцию подавят, то левые, прогрессивные силы страны получат сокрушительный удар. – Ахромеев говорил тихо, словно размышляя сам с собой, и полковник плотнее прижал трубку к уху. – Ну а если же она победит… – тут начальник замолк надолго, и Богданов сам попытался сформулировать ответ: «…если же революция победит, то лагерь социализма пополнится еще одним государством в Юго-Восточной Азии». Хотя нет, Ахромеев хочет сказать что-то другое, недаром он замолчал.
– Если революция победит, то мы получим долгую головную боль, – неожиданно закончил генерал.
Пророческими оказались слова. Богданов, изучая затем обстановку в Афганистане, анализируя просьбы афганского руководства об оказании военной помощи, через год, летом 1979 года, останется однажды в кабинете после работы. Достанет карту Афганистана, карандаши, линейку, курвиметр. К 22 часам, осмотрев сделанное, запрячет помеченную знаками карту в сейф.
Это был план ввода войск в Афганистан, так сказать, для себя. Но когда через полгода срочно потребуется проработать этот вопрос, карта будет извлечена на свет, и окажется, что полковник, нет, к тому времени уже генерал-майор, Богданов ошибется в своих расчетах всего на три-четыре батальона. Это будет не просто предвидение. Судьба складывалась у Владимира Алексеевича так, что в 1968 году его, только получившего звание майора, назначили в оперативное управление Генштаба. Тогда решался вопрос с Чехословакией, и ему изрядно пришлось попотеть над картами. А самого сверлила мысль: неужели, как в Венгрии, все же придется вводить войска? И с каким облегчением вздохнулось, когда пришел приказ: все, что наработано, проверить, опечатать и сдать – никакого ввода не будет. Да только через несколько недель вновь было приказано открыть сейфы.
История распорядилась так, что главным военным советником в Афганистане накануне ввода ОКСВ был генерал-лейтенант Лев Николаевич Горелов. А тогда, в 1968 году, он командовал воздушно-десантной дивизией, и ему была вручена карта