– И все-таки?
– Вы что, станете их допрашивать?
– Екатерина Сергеевна, пожалуйста.
– Их фамилии – Терещенко и Вознюков. Но я бы очень не хотела, чтобы на кафедре стало известно о… – она подбирала формулировку, – словом, о моих проблемах.
– Понимаю. Очень хорошо понимаю. Не извольте беспокоиться.
– О вас мне дали самые лестные аттестации.
– Прошу не сомневаться, я их оправдаю… Продолжим, если вы не устали?
– Your welcome,[1] – утомленно-снисходительно проговорила кандидат филологических наук.
– Я повторю вопрос: кому еще была бы выгодна ваша смерть?
Я спросил быстро, отрывисто. С этой девушки определенно надо было сбить спесь: пожалуй, она слишком привыкла помыкать своими студентами. И, наверно, мужем. Мне эти штучки не нравились.
– Не знаю.
Она ответила полуутомленно, чуть прикрыв глубокие глаза.
– Кто наследует ваше имущество в случае вашей смерти? Муж?
– Пожалуй, что нет. – Она задумчиво покачала головой: похоже, она уже успела, за вчерашний вечер и сегодняшнее утро, обдумать, в числе прочих, и эту версию покушения. – Или, если наследует, то с большими сложностями. Мы с ним не расписаны. Живем в гражданском браке.
– Давно живете?
– Около восьми лет.
– Совместно ведете хозяйство?
– Да.
– Вполне достаточно… Я имею в виду – времени вполне достаточно, чтобы суд признал вашим наследником именно его… А другие наследники?.. Дети?
– У меня нет детей.
– Родители?
– Отец умер…А мама… Ну, это смешно…
– Братья, сестры?
– Отсутствуют… Беда вся в том, мой дорогой Павел Сергеич Мегрэ, – она усмехнулась, – что у меня нечего наследовать.
– А квартира?
– Двухкомнатная, далеко не в центре. Рыночная цена – не больше шестидесяти тысяч долларов.
– Убивают и за сто рублей.
– Да, – усмехнулась она, – столовым ножом, по пьянке… Но не вырядившись в маску, не вооружившись пистолетом, не вычислив маршрут жертвы!
В ее голосе впервые прозвучали панические нотки. Что ж, не так плохо, прежде всего для нее самой: чтобы она слегка испугалась.
– У вас есть деньги на счету? – продолжал я давить на посетительницу.
– Минус четыре тысячи долларов, – усмехнулась она.
– Как это понимать?
– Долг за машину, – пояснила клиентша.
– Скажите, может быть, вам угрожали?
– Нет-нет, – поспешно, пожалуй, чересчур поспешно ответила госпожа Калашникова. – Мой кредитор – интеллигентный человек. И очень богатый. Для него эти четыре тысячи ничего не значат.
– Можно узнать, кто он?
– О боже!.. У меня такое ощущение, что вы, господин частный сыщик, лепите в белый свет как в копеечку – авось попадете в вальдшнепа!..
Она жестко глянула на меня.
Ну, мы справлялись и не с такими методами психологического (и не всегда