– И как я уважаю Остапа Ибрагимовича! – подхватил Гуров.
– Лева, – поморщился генерал, – ну не время сейчас для твоих шуток! Хотя они, как всегда, очень тонкие и в точку. Ты у нас профессионал не только по части сыска…
– Да ладно тебе расшаркиваться, говори уже, что нужно-то? Полагаю, речь не об очередной писульке, которую требуется состряпать?
– Нет. Дело в том, что ко мне обратился один человек. У него, понимаешь, проблемы… щепетильного характера. А ты, кроме писанины, все равно сейчас ничем не занят. Вот и выслушай, помоги, подскажи. От отчетности я тебя освобожу! – тут же добавил Орлов. – Знаю твою нелюбовь к этой работе.
– А почему меня? Освободи Крячко – он тебе ноги будет целовать!
– Дождешься от него! – проворчал генерал. – Нет, Станислав, при всем к нему уважении, в роли помощника по данному вопросу мне не кажется подходящей фигурой. Тут вникнуть требуется, не рубить с плеча. Я же говорю – проблемы щепетильного свойства!
– Неверные жены? Внебрачные дети? Нетрадиционная ориентация? – принялся перечислять Гуров, невольно нахмурившись, – он терпеть не мог проблем подобного рода, житейско-бытовых. Его интересовали сложные, лихо закрученные дела.
– Нет-нет! – тут же замахал руками Орлов, предупреждая возможный отказ своего любимца. – Совершенно ничего подобного!
– А то я уж подумал, что твой клиент – персона, как это сейчас принято выражаться, медийная и боится огласки какого-нибудь не слишком приятно пахнущего факта из своей бурной биографии.
– Ничего подобного! И человек не публичный, и никакими неприятными фактами из личной жизни тут не пахнет!
– Ну, так раскрой мне этого таинственного незнакомца, – усмехнулся Гуров. – Не томи душу!
Орлов слегка помолчал, потом негромко произнес:
– Это некто Конышев Виктор Станиславович. Вполне уважаемый человек, бизнесмен. У него риелторская контора, называется «Зодчество».
– И что же у него случилось?
– Да я сам толком не пойму, дело какое-то мутное… Не поймешь, откуда ветер дует.
– То есть темнит твой клиент, – сделал вывод полковник. – Не хочет откровенничать, а надеется на нас переложить все собственные проблемы.
– Да нет же, Лева! Он действительно сам не знает, чего от него хотят!
– Меня больше волнует, чего он хочет от нас? В частности, от меня?
– Для начала я прошу тебя его просто выслушать. Вы-слу-шать, Лева! – подчеркнул Орлов. – Ну а дальше уже ты сам сделаешь все надлежащие выводы.
– Ну допустим, – немного помолчав, сказал Гуров. – И когда он хочет побеседовать?
– Сейчас, Лева.
– Как – сейчас?
– Да очень просто. Он в кабинете у меня сидит. Ждет, так сказать, аудиенции.
– Что же он, более подходящего времени не мог выбрать? – возмутился Гуров. – На часы посмотри! Восьмой час! Я и так задержался. И ладно бы речь шла о действительно серьезном деле, а то непонятная какая-то ерунда!
– Лева,