Плюсов пребывания в лагере на обычных условиях содержания по сравнению со строгими было много. Один из них заключался в том, что осуждённые жили не в камерах, а в бараках, которые многим мужчинам могут быть знакомы по армейским казармам. А так же можно было в любое время с шести утра до двадцати двух вечера выходить на улицу на свежий воздух. Но первый месяц пребывания в лагере Олег провалялся в бараке с температурой выше тридцати восьми градусов. Ни три-четыре дня, ни неделю, а целый месяц! Месяц у него была высокая температура! Ничего подобного с ним никогда не происходило, и даже в детстве Олег болел не чаще раза в год. Объяснить этот феномен никто не мог: ни зеки, которые на свободе были так или иначе связаны с медициной, ни, тем более, местный тюремный фельдшер, который издевательски посоветовал Олегу помазать лоб зелёнкой. Сам же Олег понимал, что это связано, скорее всего, с его ослабевшим за четыре года иммунитетом в связи с недостатком питания и витаминов. Он уже начал привыкать к своей температуре, начал считать её нормальной. Просто у всех людей она тридцать шесть и шесть десятых градуса, а у него тридцать восемь и четыре десятых! Но, спустя месяц, температура резко спала и вернулась к норме.
Тем временем, пока Олег боролся целый месяц со своей температурой, в зоне произошло несколько серьёзных изменений. Вслед за старым начальником колонии был уволен начальник службы безопасности, а начальник оперативного отдела переведён работать в другую колонию. Видимо, глядя на такие кадровые изменения, новый временный начальник поспешно ушёл в отпуск, а после вовсе вышел на пенсию. Поэтому выход на работу на промышленную зону для Олега уже не был столь актуальным. Кадровая чехарда в зоне длилась ещё три с половиной года, в течение которых сменилось четыре начальника колонии и множество сотрудников на более мелких должностях. Именно тогда начал своё продвижение по карьерной лестнице Глебыч, заменяя одного проворовавшегося оборотня в погонах за другим.
И, действительно, хищения в зоне имели просто галактические масштабы. Исправительная колония, в которой отбывал своё наказание Олег, была казённым учреждением, а, значит, на её содержание выделялись средства из федерального бюджета страны, хотя, колония давно могла встать на самообеспечение, зарабатывая деньги выполнением заказов на промзоне. Но это было никому не выгодно, так как «распил» бюджета всегда считался в нашей стране любимой игрой власть имущих. Если даже не брать во внимание тот факт, что на питание каждого осуждённого из бюджета выделялось пятьдесят семь рублей в сутки, что