Пока Ефим с Доком к ней подъехали, из высокой кабины спрыгнула женщина. Без сумки, но с зачехленной гитарой. Сумка вылетела следом.
У девушки – все-таки, судя по возрасту, правильнее было назвать ее так – был сердитый вид, сопровождаемый легким беспорядком в одежде.
Ефим тормознул: ему всегда не нравилось, когда в его присутствии обижали представительниц слабого пола. Док тоже мгновенно выскочил из машины.
«Рено» тем временем, обдав всех троих сизым выхлопом, резко тронулся дальше.
– И вам врезать? – сурово спросила девица, держа гитару за гриф. По ее лицу было видно, что ради такого случая инструмент она жалеть не станет.
– Вообще-то мы вас спасать вылезли, – скромно сообщил даме Береславский.
– Спасибо, не надо, – ответила та, безуспешно пытаясь запахнуть блузку: верхняя пуговка была в ее конструкции не предусмотрена изначально, а следующая, видимо, потерялась в предшествовавшей борьбе полов. Лет женщине было либо до тридцати, либо очень немного за тридцать. Не красавица, но понять мотивацию водителя «Рено» было можно. – Я сама себя спасу, – остывая от поединка, сказала незнакомка.
– Уже поняли, – вежливо ответил Ефим. – Может, до Казани подвезти?
– Подвезите, – разрешила дама. – Только я после этого ничем не буду вам обязана?
– Ничем, уважаемая, – начиная терять терпение, но тем не менее пока галантно ответил Береславский. – Когда девушки целят в меня гитарой, я временно становлюсь абсолютно бесполым.
– Тогда поехали, – успокоенно согласилась их новая попутчица.
В машине она озабоченно повела носом:
– Чем это пахнет?
– Что вы, это уже не пахнет, – успокоил ее Ефим, но рассказывать все предшествовавшие перипетии не стал. – А вы откуда? – Он перевел разговор на менее острую тему.
– Из Нижнего.
– И куда? – вступил в беседу враз посвежевший Док.
– В Пермь. – И, понимая, что про инструмент все равно придется рассказывать, объяснила: – Там послезавтра конкурс самодеятельной песни. Я участвую.
– А поезда в Пермь не ходят? – поинтересовался Береславский.
– А вы знаете, какая зарплата у воспитательницы детского сада? – вопросом на вопрос ответила пассажирка.
– Нет, – честно сознался Ефим. – Но боюсь, цена путешествия автостопом может вам тоже не понравиться.
– Я теперь тоже боюсь, – честно созналась та.
– Меня, кстати, Ефим зовут, – вспомнил наконец Береславский. – А его – Док.
– Михаил Георгиевич, – строго поправил Док.
– А меня – Татьяна Валериановна, – сообщила девушка.
– Валерьевна? – переспросил не расслышавший с заднего сиденья Док.
– Валериановна, – поправила она его. – Татьяна Валериановна Смагина.
– А может, лучше без отчеств? – спросил Ефим.
– Нет