Меркурьев подошел и потянул дверь на себя.
Она распахнулась, и он заглянул внутрь.
В полутьме сразу трудно было что-нибудь разобрать. На полу валялись какие-то ящики, должно быть, из них складывали костер. В углу бревно, вынесенное когда-то морем и притащенное с пляжа. Видно, какая-то веселая компания тут отдыхала. Нужно быть осторожным – битое стекло, железки, кучи дерьма, всего этого наверняка здесь в избытке!
Меркурьев постоял, привыкая к полутьме, потом негромко сказал:
– Эй!..
Отсыревшее эхо ответило глухо и негромко:
– Эй…
Василий Васильевич пошел вдоль стены, обходя доски и ящики, и добрался до винтовой лестницы с отломанной секцией перил. Лестница по кругу уходила в высоту.
Подняться или нет?..
Там, наверху, делать нечего – площадка, скорее всего, давно разрушена, хорошо, если можно просто выйти и постоять. Да и подниматься наверняка небезопасно, лестница уж больно старая.
Василий Васильевич, размышляя таким образом, медленно и натужно поднимался по ступеням. Через каждые десять ступеней он делал перерыв, чтобы ноги немного отошли и снова начали слушаться.
Поднимался он долго и непрерывно ругая себя – куда его понесло, зачем?..
Чем выше, тем целее были ступени, и перила уже не торчали обломанными ржавыми зубьями. Кое-где покосившиеся, они тем не менее плотно сидели в каменных гнездах. Василий Васильевич несколько раз тряс их, проверяя прочность, потом взялся изо всех сил, помогая себе забираться.
Сверху уже слышались отчетливые крики чаек и протяжный, тоскливый шум ветра.
Лестница заканчивалась каменной площадкой, на которой не было ни мусора, ни птичьего помета. В середине площадки возвышалось нечто, напоминавшее круглую колонну – там, должно быть, горел огонь, когда маяк еще действовал, предупреждая корабли об опасной близости берега.
Василий Васильевич, с трудом дыша, подумал, что берег не всегда бывает спасительным, иногда наоборот: близость берега означает гибель корабля. Так странно.
Опираясь рукой о каменный выступ, Меркурьев шагнул на площадку.
Здесь сильно дуло, ветер свистел в старой кладке. Пересиливая себя, Василий Васильевич выглянул за парапет. Земля казалась далекой и неприветливой – камни, песок, и больше ничего. Море, потемневшее за время, что он взбирался наверх, дышало грозно, невесть откуда взявшиеся волны били в каменное основание маяка, пена взлетала высоко, вода обрушивалась на стены и фундамент, и волны продолжали наступление.
Василий Васильевич поежился, до того неуютным и грозным был мир, открывавшийся отсюда.
Зачем сюда понесло Ванюшку, да еще среди ночи, да еще в сильном подпитии? Как он одолел лестницу? По крайней мере, у него должен был быть с собой мощный