Растерявшийся врач молча хлопал глазами и только таращился на разъяренного Игорька.
– Брось, Игорек, – сказала я. – Он же просто боится смерти. Поэтому ему доставляет удовольствие говорить о чужой. Тогда он ощущает, что еще жив. Он же от страха за свою жизнь прогнил насквозь. И смердит…
– Отставить бить врача! – скомандовал Игорю невесть откуда взявшийся Григорий Абрамович. – Отпустить врача! Взять себя в руки!
Металл в голосе Грега было настолько для меня удивительно слышать, что я забыла о том, что сама только что испытывала к этому цинику в халате самую настоящую ненависть. Наш начальник, оказывается, занимал свою должность вовсе не по недоразумению, как мне иногда казалось. Но я плохо его знала – он умел быть жестким.
– А вы давайте отсюда! – повернулся он к врачу, который суетливо и все еще испуганно одергивал свой халат после того, как Игорек его отпустил. – И побыстрее, если искупаться не хотите…
Врач все понял и исчез, как и не было его…
– Что за базар, Игорь? – уже мягче, но с упреком сказал Грег. – Не можешь контролировать себя? На берег! Немедленно!
– Григорий Абрамович! Все! – оправдывался Игорек. – Забыли об этом!..
Но через секунду сам же не выдержал и воскликнул:
– Ему же, гаду, что человек, что лягушка – все равно! «Фарш»! Говнюк он, а не врач!
– Врачи, особенно те, кто видел много крови, часто становятся циниками, – сказал Григорий Абрамович. – Я циников не люблю… И в моей группе их не будет. Да их, собственно, и нет…
Наш командир неожиданно улыбнулся.
– Честно говоря, я бы помог тебе выкинуть его за борт… Но… Работать нужно, а не выяснять отношения со всем белым светом… А то одному ФСБ не нравится, другому врача растерзать на части хочется… А психолог наш что скажет?
– Работа очень тяжелая, Григорий Абрамович… – попыталась я сформулировать причину вспышки Игоря. – Жуткая…
– Я думаю, тем, кого мы отсюда вытаскиваем, тяжелее пришлось, – ответил Григорий Абрамович. – Вот им действительно жутко было. Представьте себя на их месте и все поймете…
– Да все мы понимаем… – пробормотал Игорь, – но он ведь…
– А раз понимаете – работать! – перебил его командир. – Люди вашей помощи ждут, а не разговоров. Там есть еще живые…
Глава вторая
Следующие часов шесть были сплошным кошмаром… Я превратилась в какой-то механизм, без эмоций, без чувств, только с единственной программой внутри – найти как можно больше живых людей, застрявших в этих зловещих обломках металла…
Мы с Игорем отправили на берег еще восьмерых, подающих признаки жизни, пока не встретились с группой самарских спасателей, пробивающихся нам навстречу с носа. Самая сложная часть поврежденного теплохода была отработана. Остатки третьей палубы полностью проверены,