– Она тут хамит, – довольно осклабился босс.
– Спроси его, может ли он помочь с пропавшей девушкой. Надо дать ее приметы в розыск, желательно с обращением по телевизору.
– Она требует от тебя публичного признания в любви по телевизору, – переврал все Лариков.
Я вырвала трубку у него из рук.
– Лешенька? – ласково пропела я в трубку. – Не обращай внимания на моего босса! Он немного сошел с ума. У меня серьезная проблема. Я могу с тобой встретиться?
– Конечно, Сашенька, – ответил Ванцов. – А уж о том, что рассудок Ларикова давно нуждается в отдыхе, я и без тебя догадывался! Что у тебя там случилось, моя радость?
– Помимо того, что Ларчик окончательно свихнулся? – я бросила на моего мрачного начальника выразительный взгляд. – Помимо этого у нас пропала девушка. И мне нужно, чтобы ее приметы были объявлены.
– А ее родственники обратились в милицию?
– Ее родственница обратилась ко мне. А я в свою очередь обращаюсь к тебе. Поможешь?
– Если ты или твой психанутый босс принесете мне фотографию этой девицы и ее приметы… Она давно исчезла?
– Две недели как.
– Ни фига себе… И почто ж вы молчали?
– Не мы, Лешенька! Ее сестра. Она думала, что пропавшая в отъезде.
– Да уж. Тяжелый случай. Ну попробуем что-нибудь сделать. Когда привезешь фотографию?
– Да хоть сейчас, – сказала я, бросив взгляд на поглощенных друг другом Ларчика с Катей. – Я тут, кажется, только мешаю. Так что сейчас подброшу тебе фотографию, приметы и собственное «я». Заодно, может быть, с тобой посоветуюсь, а то на умственную поддержку моего босса рассчитывать сейчас глупо…
– А что у него там?
– Влюбился, Лешенька, – печально сообщила я. – Похоже, он застрял в пароксизме страсти, и его уровень интеллекта стремительно упал до нуля. Жди меня. Я еду.
Я положила трубку.
– За твои клеветнические измышления в мой адрес и за распространение их в стане моих личных врагов я лишу тебя премии, Александра Сергеевна! – сообщил мне наглый Лариков.
Я задохнулась от возмущения.
– Если вы, мой дорогой босс, мной недовольны, – ответила я со всей возможной холодностью, – я могу подать заявление.
– Ну нет уж! Этого ты не сделаешь! – испугался Лариков.
– Тогда терпи правду, дорогой, – усмехнулась я. – Должен же хотя бы один человек в этой кретинской конторе работать!
Уф!
Я оставила наш затхлый кабинет, вырвавшись на свежий морозный воздух.
Пусть они там предаются сомнительной страсти – я найду Катину сестрицу!
Чрезвычайно смелое заявление – поскольку вполне могло оказаться, что ее уже нет в живых.
Но это – мысль черная, а первая моя заповедь – начиная даже безнадежное дело, свято верь в удачу, и тогда ты победишь.
Где ты сейчас, Вика? Я верю в то, что ты жива. Потому что иначе я обречена на провал, а ты обречена на гибель.
Я посмотрела