Я лег на спину, широко раскинул руки и засмотрелся на листву, что живой крышей скрывала от нас небо, не позволяя влаге покидать пределы царства растений. Повернул голову правее, левее и вдруг увидел человека. Тот висел в воздухе, держался кончиками пальцев за края широкого листа одного из деревьев и упирался ногами в ствол другого. Картина выглядела так фальшиво и нереально, что я непроизвольно закрыл глаза и несколько раз мотнул головой.
Когда веки снова поднялись, ни намека на чье-либо присутствие уже не было. Правда, чуть заметно раскачивалась одна из ветвей, но на ней сидела, лениво взмахивая крыльями, большая белая птица. Было, не было, кто знает!
Немного передохнули, освежились, перекусили и снова в путь. Не знаю, как мои товарищи, но я с огромным трудом заставил себя сдвинуться с места. Добивала меня эта атмосфера…
Как и раньше первым шел молодой и энергичный. Педро. Паренек еще не растерял свои силы. Он выглядел бодрым, да и не только выглядел. Его наша прогулка попросту забавляла. Несколько раз он хватался за лианы, свисающие с ближайших деревьев, взбирался по ним, ловко перебирая руками, каждый раз срывал что-то яркое и съедобное. Прыгал вниз, раздавал подарки и спешил дальше.
После очередного «похода за фруктами», он прошел несколько шагов и вдруг застыл. Медленно поднял вверх руку. Пальцы сжал в кулак. Колени паренька подогнулись, казалось, он готовился прыгать. Мы замерли, ничего не понимая и испуганно оглядываясь.
Педро осторожно ступил шаг назад. Земля под ним слегка прогнулась и часто задрожала. Ступил еще один. Застыл, прислушиваясь, думаю, к своим ощущениям. Медленно лег на спину, вытянул руки, взмахнул ними и резво откатился в сторону. Ощупал почву возле себя, сел, облегченно выдохнул. Встал на ноги, посмотрел на нас, глупо мигающих глазами. Покачал головой.
– Что это было? – прошептал я.
Парень хитро прищурился, взглянул на нас взглядом фокусника, который готов поразить зрителей новым трюком, схватился обеими руками за стебли травы, демонстративно напрягся и легко поднял большой кусок дерна. Под ним виднелся настил из переплетенных между собой веток, а уже под ними чернела пропасть.
– Чьи-то охотничьи угодья, – Алексей Николаевич сдвинул достаточно толстую ветку и добавил: – Хорошо, что ловушка рассчитана на большего зверя, чем наш юный друг.
На дне ямы, на глубине не менее трех метров частоколом торчали заостренные колья.
Яма осталась позади, мы обошли ее по самому краю тропы-просеки. Побрели дальше, все-таки другого пути не было, разве что возвращаться, но куда!
Шли неторопливо, внимательно смотрели себе под ноги. Перспектива оказаться на дне провала, да еще и нанизанным на кол, затмила все очевидные неудобства, вызванные тропическим климатом и планомерно добивающей усталостью.
Пробудилась память. Совершенно некстати всплыл из ее недр тот человек, что,