– Боюсь, что господин Эурелиус не одобрит этого, – ответила она, цепенея от страха.
– Да ладно вам! Уверяю вас, что Алистер не будет против того, чтобы мы познакомились после вашей работы поближе. Когда вы заканчиваете свою работу?
– Но у меня вовсе нет желания знакомиться с вами поближе, – прибегла к последнему аргументу Диара.
– Милочка, со мной нельзя что-то желать или не желать. Я секретарь Его Величества – Граций Аделиос и я всегда получаю то, что хочу. Завтра я приду к вам и мы обязательно поговорим. До свидания.
И мужчина, немного похрамывая, вышел из зала, оставив Диару стоять, прижав руки к бешено бьющемуся сердцу.
Что же ей делать? После того, как закончился приём, она, наверное, ещё с полчаса простояла в растерянности. На травника надежды не было. Вряд ли он захочет ссориться с королевским секретарём. Даже в Гасте она смутно слышала его имя. И слава о нём ходила отнюдь недобрая, а как о человеке циничном и даже жестоком. Только вот что он забыл здесь, в Римасе? Насколько она успела узнать – городок был небольшим, не столица, во всяком случае. Так, скорее, большой посёлок. И тем тяжелее было её положение. В столице или крупном городе ей было бы легче затеряться. Здесь же такое невозможно.
– Как прошёл приём? – Травник, умеющий неслышно подкрадываться, заставил натянуться и так напряжённые нервы. Она едва не вскрикнула, резко повернувшись, и опять увидела отголосок какого-то странного чувства, мелькнувшего на лице Эурелиуса. Открыться или нет? Попросить защиты? А вдруг травник без вопросов продаст её Грацию так же, как когда-то купил? В конце концов пока секретарь Его Величества придёт ещё раз, она, наверное, что-нибудь придумает. Поэтому после минутной заминки она излишне бодро ответила:
– Как обычно. Вот здесь вся сумма, тридцать два рила и записи – что купили. Два человека попросили снадобье на заказ.
Травник молча взял деньги, мельком взглянул в тетрадь и сказал:
– Хорошо.
То ли похвалил, то ли просто оценил сделанную работу – Диара так и не поняла. Когда он ушёл, она вздохнула с облегчением. Ей только не хватало, если он будет допытываться со своей ледяной дотошностью, почему она сейчас испуганна. Она так и не поняла, читает ли травник мысли, но каким-то образом угадывает то, что она чувствует. И это ему почему-то не нравилось.
А в комнате она подумала сначала засесть за написание письма Эдмону, потом всё-таки решила повременить. Несмотря на то, что страх рвался наружу, сейчас ещё не время. Пока травник с Гастином спокойно заходят в её комнату, даже не стучась, письмо представляет слишком большую опасность. Не носить же ей всё время его с собой. Вот когда травник разрешит ей выходить в город, тогда она