– Со мной что-то серьезное? – помолчав, спросила Пип, пока они ехали к ее дому, и Мэтт тут же постарался сделать беззаботное лицо.
– Да нет, не особенно. Просто люди не думают о том, что может случиться, когда бросают на пляже битое стекло.
У них ушло на дорогу не больше пяти минут. Остановив машину, Мэтт на руках отнес Пип в дом. Мусс бежал следом, едва не наступая ему на пятки. Офелия сидела в гостиной. Услышав шаги, она подняла глаза и словно приросла к стулу, увидев в дверях Мэтта с Пип на руках.
– Что случилось?! Пип, с тобой все в порядке? – Офелия опрометью кинулась к ним.
– Все хорошо, мам. Я просто порезала ногу.
Мэтт на лету перехватил взгляд Офелии.
И глаза их встретились – в первый раз с того дня, как она устроила ему разнос, обвинив его чуть ли не в намерении совратить ее дочь.
– Что с ней? – прерывающимся голосом спросила Офелия.
Руки у нее тряслись, но Офелия успела заметить, с какой бережной нежностью Мэтт усадил Пип на диван и принялся разматывать окровавленное полотенце.
– Думаю, ничего страшного. Но все равно вам лучше взглянуть самой.
Мэтту не хотелось говорить при Пип, что ей, по-видимому, наложат швы. Но Офелия, бросив взгляд на ногу дочери, подумала о том же.
– Нужно немедленно ехать к врачу. Наверное, такой порез придется зашить, – преувеличенно спокойно проговорила она, но глаза Пип мгновенно наполнились слезами.
Мэтт легонько похлопал ее по плечу.
– Всего один-два стежка, большое дело! – пробормотал он, ласково гладя девочку по голове и невольно отметив про себя, что волосы у нее как шелк. Но видимо, у каждого из нас есть предел прочности, потому что из глаз Пип ручьем хлынули слезы. Решение оставаться мужественной было забыто напрочь. – Послушай, они всегда сначала делают обезболивание. Честное слово, мне тоже делали, только в прошлом году. Ты даже ничего не почувствуешь.
– Ну да, еще как почувствую! – завопила Пип, обливаясь слезами – в точности как положено девочке ее лет. Впрочем, она имела на это полное право. Порез и в самом деле оказался жутким. К тому же из него по-прежнему хлестала кровь. – Не хочу никаких швов! – рыдала Пип, уткнувшись лицом матери в живот.
– Послушай, мы потом непременно придумаем что-нибудь интересное! – пообещал Мэтт, беспомощно глядя на Офелию и гадая, не уйти ли, пока она не сочла его навязчивым.
Но Офелия была даже рада, что он тут, а уж Пип и подавно. Присутствие Мэтта успокаивающе действовало на них обеих.
– А доктор тут где-нибудь есть? – испуганно спросила Офелия.
– За бакалейной лавкой есть клиника. Там дежурит медсестра. Кстати, как раз она и зашивала меня в прошлом году. Как насчет того, чтобы поехать туда? Или сразу в город? Я вас отвезу, если вы не против.
– Может, для начала съездим в клинику и послушаем, что скажет медсестра?
Пип еще немного поплакала, пока они ехали, но Мэтт трещал без умолку, рассказывая какие-то смешные случаи из жизни, и наконец она немного