Американец. Неравный бой. Григорий Рожков

Выходит, зря себя накручивал на тему «кровавосталинской гэбни» и идиотов-особистов. Но вот кое-что требуется поправить. – Только есть одно «но»… Я буду говорить начистоту… – Переведя дыхание, я продолжил: – Ответственность за освобожденных берет первый сержант, но до момента нашего выхода из окружения прошу вас, сержант госбезопасности Ханнес Вадер, взять шефство над моим братом и друзьями. Они – не военнообязанные, хотя на двоих форма пограничных войск. Для них этот мир – невиданное, неправильное прошлое, в котором сложно разобраться, к которому сложно привыкнуть, сложно в нем не выделяться. Им нужно помочь. Это могу сделать я, и это можете сделать вы, сержант. – Лицо Вадера стало каменным, а глаза загорелись огнем. – Если они, советские граждане, будут подчиняться американскому офицеру, то есть мне, это вызовет очень большие подозрения. Ничего противозаконного, опасного в этом не будет, но как объяснить, что мы с ними родственники, да еще из другого мира? А если вы, сотрудник особого отдела, примете под свое командование пограничников и образованных гражданских, юристов, к вашему сведению, никто ни в чем не усомнится. И даже то, что новые ваши подчиненные были только вчера вами же и задержаны…

      – Они прошли проверку, это советские честные бойцы и добровольцы, отважно сражающиеся в тылу противника, из штаба подтвердили их личности, – на полном серьезе закончил за меня особист. Эх! Зря я плохо думал о нем, зря.

      – Верно, вы меня поняли. Могу ли я считать это ответом на мою просьбу?

      – Да, можете, товарищ первый лейтенант. Никто не будет задавать лишних вопросов моим подчиненным. Думаю, в первую очередь вам лично стоит оповестить вашего брата и друзей о замысле.

      – И вновь верно. Сразу видно опытного и понимающего человека.

      Разговор с Вадером прервал Кейв, не входя в палатку, обратившийся ко мне:

      – Сэр, разрешите войти?

      – Заходи, Рик. Поставь на ящик. – Рейнджер сделал движение к ящику у входа, вроде как собрался поставить котелок и кружку, а сам посмотрел на меня, ожидая ответа. – Да-да, на этот. Спасибо, можешь быть свободен… Так, товарищ Вадер, думаю, мы с вами закончили, поторопитесь к товарищу старшему лейтенанту: не дело красному командиру в первую очередь делать доклад иностранному офицеру. И… я надеюсь на вашу помощь. – После нашего рукопожатия особист ушел, и мы с Кингом остались наедине. – Спасибо тебе, Сэм. Если бы не ты – боюсь, и меня, и моих друзей вместе с братом к стенке… – Почему-то в голову полезли худшие образы того, что могло с нами случиться из-за недопонимания.

      – Я – твой «полевой куратор», это моя работа, моя обязанность. И что бы ты ни делал, отвечать придется мне… – Больше ничего не говоря, Кинг ушел, оставив меня одного размышлять. Он прав, но сейчас не время для серьезного разговора на эту тему. Не время…

      Брата и Юру я нашел сидящими в землянке, недавно бывшей их темницей. Они с самым наисерьезнейшим видом возились с нехилой кучей оружия.

      – Садись… тесь… первый лейтенант, –