Тяжело дыша, он снял с дважды мертвого тела свой приз – широкий кинжал – и ногами спихнул труп в пропасть. Га-нор не собирался рисковать и оставлять это рядом с собой. Никаких сожалений сын Ирбиса не ощущал. Да-тур мертв, его дух в чертогах Уга, а то, что осталось в этом мире, всего лишь оболочка, находящаяся под властью сдисца.
Солнце почти достигло вершин, и длинные тени накрыли лежавшую внизу долину. Га-нор, не мешкая, начал подъем.
Все оказалось проще, чем он думал, и северянин без труда находил опору с помощью кинжалов. Приметить щель, вбить в нее клинок, подтянуться на одной руке, всадить второй кинжал чуть выше, вновь подтянуться. И так раз за разом. Высоты сын Ирбиса не боялся и медленно, но верно приближался к спасительному краю. Когда до него оставалось не больше двух ярдов, следопыт остановился и позволил себе небольшой отдых. Верхний участок скалы был гораздо сложнее, чем весь пройденный путь. Трещин меньше. А тут еще и ветер проснулся, норовя сдуть человека в пропасть.
На самый верх скалолаз поднялся, когда стемнело. Помня о судьбе Да-тура, осторожно приподнял голову над краем. Дав глазам привыкнуть к темноте, внимательно изучил окрестности. Никого. Облегченно фыркнул, перевалился через край и тут же вскочил на ноги, угрожающе сжимая в каждой руке по клинку.
Ни мертвецов, ни сдисских колдунов. Пусто. Тихо. Тела Та-аны нет. Это настораживало. Следопыт напряженно всматривался во мрак, готовясь дать отпор, но никто не собирался нападать. Что бы ни случилось с лучницей – здесь ее не было.
Прямо у тропинки Га-нор увидел меч Да-тура. Он подхватил его и быстрым шагом, постоянно оглядываясь по сторонам, направился к перевалу. Сын Ирбиса все еще не терял надежды добраться до Башен и предупредить коменданта. Быть может, еще не поздно.
Перед Войной Некромантов земли Империи не заканчивались у Самшитовых гор, они простирались до самого Набатора. Все то, что сейчас называлось Приграничным краем, ранее было Империей. В долинах стояли города и деревни, через которые проходили торговые пути. Привычная жизнь рухнула, когда появились Проклятые. С тех пор эти земли и оставлены. Уж слишком мрачная слава о них ходила. Лишь горцы рисковали жить в угрюмых холодных долинах.
Люди ушли, но города, такие, как Герка, остались. Восемь Шпилей – сторожевые башни, которые создавал сам Скульптор, также оказались покинуты. Только девятая, прозванная башней Тревоги, использовалась армией Империи. Древние книги говорили о том, что Скульптор ваял башни в то же время, что и легендарные Врата. Уходящие на шестьдесят ярдов в высоту, сложенные из черного камня, с множеством бойниц, они простояли тысячу лет.
Но со стороны никогда не скажешь, что уцелевший Шпиль пережил множество войн. Он был точно таким же, как