Актер поднял банку, приглашая приятеля чокнуться опять. Максим не поддержал его.
– Погоди, как это ерунда! Расскажи до конца… – Кочнев поджал губы. – Ну ты же пришел не просто чтобы посидеть… Я же вижу, ты совсем сдал, мужик.
– Ну и что, что я не сплю? Пройдет, просто черный период у меня. Выкарабкаюсь. Уволили – черт с ними, не заплачу.
– Все равно говори, – потребовал Максим.
– Ну что, что… Не сплю совсем, валяюсь в постели, голову ломит, иногда начинаю задыхаться. Утром еле встаю, сил нет, и болтаюсь целый день как зомби, ничего не соображаю. Вчера даже забыл, что хотел заскочить на телевидение поспрашивать насчет халтуры. А потом подумал, что меня даже в рекламу с такой мордой не пустят – людей пугать только.
– Обследовался? Может, заболел. Бессонница, между прочим, болезнь.
Дмитрий откинулся на спинку дивана, пиво немного расслабило его.
– Ненавижу врачей, больницы и все в этом роде. Не пойду. Само кончится. Это после запоя, нервы просто ни к черту…
– Сон пропал после увольнения?
– Да нет, говорю же. До него.
Максим прищурился, разглядывая приятеля.
– Какого именно числа?
Кочнев помотал головой.
– Не помню. Сегодня какое?
– Четвертое сентября, четверг.
– Ага… – Актер подумал. – Все равно не помню. Понимаешь, сначала кошмары стали сниться, реальные очень… Вот уж где помучился. Иногда, бывало, от собственного крика просыпался. Открываю глаза. Сердце бухает, пот градом… короче, как свинья, весь мокрый.
– А что снилось?
– Всякое. Большинство не помню. – Дмитрий рассмеялся. – Я даже записывал кое-что, чтобы не забыть… Просто даже интересно было. Ну, снилась мне вся эта дрянь где-то неделю-полторы, а сейчас вот вообще сна нет, ни в одном глазу. Один раз выпил перед сном чекушку водки – и до утра метался по квартире, думал, с ума сойду. Спать тянет, но не могу, хоть тресни… Ну, давай, за встречу, все-таки давно не виделись…
Максим легонько стукнул своей банкой о банку приятеля. Ледяное пиво проскочило в желудок.
– Слушай, но если это будет продолжаться, то…
– Что? – спросил Дмитрий.
– Вот и я спрашиваю. Что? Люди без сна сходят с ума, просто сходят с ума, понимаешь. И это не литературная гипербола – факт!
Кочнев провел рукой по волосам.
– Да вот и сам думаю. Что-то с этим надо делать. Только что?
– Ты точно не болен?
– Как я тебе без обследования скажу… А если болезнь, то может быть и рак.
– Сплюнь, – сказал Максим.
– Если раковым клеточкам надо к кому-то прицепиться, то они не посмотрят на твои плевания.
Максим думал, выдвигал в уме одну версию за другой, не находя подходящей. В принципе, фактов было чересчур мало для того, чтобы соорудить более-менее устойчивую конструкцию. Наверняка приятель многое скрывал.
– Короче, что-нибудь придумаю, не парься, мужик, – сказал Кочнев. – Ты лучше погляди на это.
Максим