Урожай собрать не просто. Юлия Васильева

тянутся к железной щеколде, на долю секунды упала духом, но нет… Ему не хватало каких-то сантиметров!

      – Великолепная попытка! Чего уж тут скромничать! – Я тоже улыбнулась.

      – Ну ладно. – Фермер примирительно поднял огромные натруженные ладони. – Пошутили, и хватит. Открывайте.

      – А вы мне экскурсию по полю с марью проведете? – подозрительно спросила я.

      – Проведу, – сдался узник.

      – И больше никаких практических занятий по животноводству?

      – Обещаю.

      – И еще пусть купит мне ленты, красные, атласные, – раздался живой девичий голосок над моим ухом.

      А фермерская дочка не промах – как по волшебству появилась в нужное время и в нужном месте.

      – И красные ленты, – добавила я, памятуя, что должна этой девчонке за козу.

      – И красные ленты, – обреченно повторил господин Стан, к которому снова стали проявлять интерес ламы. Насытившиеся животные, видимо, требовали тепла и ласки.

      – И башмачки… – попробовала ухватить момент подружка Ефима, но не тут-то было.

      – Хватит с тебя и лент! – в два голоса заявили мы с фермером, затем уважительно друг другу улыбнулись, будто наконец пришли к взаимопониманию.

      Я хотела взять с него еще и слово честного человека, но теперь такие предосторожности не понадобятся, можно отпирать.

      Поле с марью оказалось красивым. Издали его можно было принять за вересковое, но при ближайшем рассмотрении становилось ясно, что для вереска эти растения слишком высокие. Некоторые из них доставали мне до макушки, а от их сиреневых метелок исходил странноватый горький запах: не хороший и не плохой, а просто особый. Такие запахи сложно забыть, они часто ассоциируются с какими-то событиями прошлого.

      Я взяла одну метелку в руки, и под моими пальцами она стала потихоньку осыпаться. Руку пришлось срочно отдернуть – а ну еще фермер скажет, что я порчу его урожай.