Желание верить. Виталий Вавикин

праву нахождения в одной и той же семье. Но Джейк оставил их, как только представилась возможность. Покинул ставший родным дом и сбежал в большой город. Там ему удалось встретить девушку и стать отцом, но сны заставляли его оставить в прошлом и этот жизненный отрезок. Кровь рассказывала ему о чужом городе. О месте, где он никогда не был.

      – Расскажи мне об этом, – попросила Мириам. Они сидели на краю кровати и смотрели друг другу в глаза.

      – Я не могу, – признался Джейк.

      – Тогда расскажи мне о своей семье.

      – Все в прошлом.

      – И ты не жалеешь?

      – Нет, – он закрыл глаза и долго сидел, ничего не говоря.

      Он видел темный берег, желтый песок которого лизали океанские волны. Видел далекую луну. Слышал бой барабанов.

      – Я знаю, что ты не такой, как все, – сказала Мириам.

      – Ты ничего обо мне не знаешь, – Джейк вздрогнул. Женская рука коснулась его щеки.

      – Покажи мне, – Мириам прижалась губами к его шее. – Покажи мне, каков ты внутри.

      Бой барабанов усилился. Разведенные костры жарили брюхо ночного неба.

      – Не бойся, – шептала Мириам. – Я знаю, что меня ждет, – она разорвала ему рубашку и впилась ногтями в его грудь. – Сделай же это! – прорезал тишину ее крик.

      Кровь заструилась по смуглой коже. Теплая. Свежая. Джейк не двигался. Сидел на кровати и смотрел, как Мириам слизывает кровь с его тела.

      – Ты сладкий, – прошептала она, улыбаясь окровавленными губами.

      Теперь барабаны били для них двоих. Как и костры. Их жар проникал в самую плоть, и дикие пляски чернокожих тел сливались в дьявольский хоровод безумия и страсти.

      – Позови его! – взмолилась Мириам. – Скажи, что я жду его!

      – Нет.

      – Тогда я сделаю это сама, – пальцы Мириам скользнули Джейку под кожу, отделили ее от мяса, словно ненужную одежду от желанного тела. – Скажи, что ты чувствуешь, – попросила женщина.

      Теплая кровь струилась по ее рукам, лаская запястья. Обнаженная плоть согревала кисти рук. Жар костров и бой барабанов нарастали. Комната перестала существовать. Теперь их окружала ночь. Дикая, непроглядная ночь, сдобренная криками вышедших на охоту хищников и первородными инстинктами, которые горели в груди, разжигая животную страсть. И все уже не имело значения, меркло на фоне древних ритуалов и забытых богов. Абсолютно все…