Паспортный контроль и получение багажа прошли довольно резво; мордатые таможенники скользнули по обладателю единственного маленького чемодана ленивыми взглядами, и только. На улице было прохладно, воздух был по-осеннему прозрачным и бодрящим. Антон с наслаждением вдохнул полной грудью. Да, пахнет не так, как в Штатах, и первое, что чувствуется – запах выхлопов. А ведь все равно приятно. И странно как-то, чудно, и отчего-то весело. За высоким бетонным забором шумели самолеты. «Нигде нет неба ниже чем здесь… нигде нет неба ближе чем здесь» – всплыла в памяти строчка из песни.
Когда он добрался до дома, в Калифорнии была ночь. Там все давно спали – кроме жены, ждавшей его звонка. Он иногда и не знал, радоваться или раздражаться на то, что его так опекают. Особенно в последнее время. Что-то, кажется, слишком активно стали ему указывать, что делать…
– Антошка, я без тебя уже скучаю, – сказала Лена. – Дети давно спят, пора самой ложиться, но одной даже странно как-то…
– Я тоже скучаю, – стараясь копировать ее интонацию, ответил Антон. Правда, сейчас, на свободе, за возбуждением, усталостью и нервозностью по поводу завтрашнего, он особенной тоски расставания не испытывал. Если уж совсем откровенно, сбежать от однообразной семейной жизни было даже приятно. Но ему все же не хотелось выглядеть перед ней каким-то бездушным.
– Андрей страшно завидует, что ты на поезде поедешь, – продолжала тем временем Лена. – Полчаса меня расспрашивал, как там все устроено, где ты будешь спать, будут ли тебя кормить… Прямо по-настоящему волнуется. Может, ты ему посмотришь в подарок какой-нибудь паровозик игрушечный?
– Хорошо, – без особого восторга ответил Антон. Ему было очень приятно, что маленький сын так помнит о нем. Но почему из этого следовала необходимость покупать очередную игрушку, когда они и так вываливаются отовсюду… – Посмотрю, если время будет, – сказал он, стараясь говорить потверже. – Или просто расскажу ему, как что было, когда приеду. Ты ему так и передай, – а про себя подумал: «не забыть бы опять…». Неприятные случаи забывчивости уже бывали. Почему-то плохо у него получалось помнить все эти семейные обязанности.
Они еще поговорили о каких-то домашних мелочах и распрощались. Антон положил трубку и почувствовал, что его тянет в сон. Москва, о которой он мечтал столько времени, была вон