Рахель спросила:
– Ну, что вы обсуждали?
Положив руки ей на бедра, он прижал к себе ее попку. Она невозмутимо продолжала помешивать содержимое кастрюли. Четыре месяца прошло с тех пор, как они спали вместе последний раз. Он робко подавал ей сигналы, но пока она их игнорировала.
– Все то же, – сказал он. – В зубах навязло.
– Как дела у Балина?
– Он начал беспокоиться о деньгах. И мы старались друг друга поддержать. В точности как ты говорила: психотерапевтический сеанс. На самом деле все это давно не работает. Три года болтовни, сочинения разных бумаг, перелетов туда и обратно, поисков денег, встреч в Норвегии и в Германии.
– Я тоже ожидала большего, – прошептала она. – А что еще?
– Мама Балина испекла печенье.
– Ужас какой, – рассмеялась Рахель. – И ты его ел?
– Невозможно было отказаться. Она так на меня смотрела, словно мир рухнет, если я его не съем.
– Что за наказание это ее печенье!
– Она дала мне с собой несколько штук, для тебя и Бена.
– Ему этого пока нельзя.
– Я говорил, а она ответила: «Оно совсем свежее, не надо лишать ребенка радости».
– Кстати, неплохая идея. Чтобы раз и навсегда отучить его от сладкого.
Брам осторожно погладил ее бедра.
– Давай тарелку, – сказала она.
Он отпустил ее и, вынимая из буфета тарелку, подумал: наверное, надо вести себя решительнее.
– И достань еще один бокал, я хочу немного выпить.
Накладывая ему еду, она спросила:
– Ты тоже получил мэйл насчет исследования твоего генома?
Она поставила перед ним тарелку и, обойдя стол, села напротив.
– Да. Ты собираешься пройти тест?
Он наполнил ее бокал.
– По-моему, это интересно. Твою ДНК поместят в банк данных. Тогда можно будет проследить происхождение всех еврейских семей, и родственники смогут найти друг друга, правда?
– Мне кажется, это может быть употреблено во зло, – заметил он, передавая ей бокал. – Насколько точно можно проследить родство?
– По мужской линии совершенно точно. Y-хромосома целиком передается от отца к сыну.
– Еврейская Y-хромосома?
– Забавно,