Впереди показался свет. Потайной ход окончился неприметным лазом на склоне реки. Росшие вокруг густые кусты скрывали отверстие от случайных прохожих. Обдираясь об колючий кустарник, беглецы вдыхали свежий воздух и радостно жмурились на восходящее солнце. После тёмного подземелья солнечное утро на какой- то миг вселило радость в души беглецов. Вырвались!
Первым нарушил иллюзию бывший командир бывшей гвардии.
– Куда направляемся Ваше Величество?
Ответа на этот вопрос у короля не было. Положение было крайне плачевно. Бегство оказалось столь поспешным и сумбурным, что никто не успел подготовиться. Члены королевской семьи являли собой плачевное зрелище. Полуодетые, без дорожных костюмов, без оружия, без припасов и почти без денег и драгоценностей. Несколько колец на пальцах королевы и принцесс, да ожерелье на младшей дочери – вот и всё состояние беглецов. Вся казна, набитая золотом и драгоценностями – гордость полдийских королей, символ их могущества, оказались в руках мятежников. Расположенная в нижнем ярусе дворца, она была захвачена в самом начале боя.
Видя, что все в растерянности, барон решил продолжить.
– Ваше Величество, у меня тут недалеко, километрах в десяти, живёт знакомый мельник с женой. Когда-то он был солдатом, получил увечье в бою, четырнадцать лет, как поселился здесь. Верный человек.
Когда подходили к мельнице, солнце уже вовсю полыхало июльским зноем. По дороге отряд, по настоянию бывалого воина, несколько раз прошёл по мелкому ручью. На случай погони с собаками. На счастье беглецов по пути им никто не встретился. Подойдя к двери первым, Андерс тяжёлым кулаком застучал по двери.
– Кто там? Щищас иду.
Раздался шепелявый, старческий голос. В открывшейся двери показался старик весь в шрамах, с выбитыми зубами. Старик слегка хромал, на правой руке не хватало двух пальцев.
– Гощподин тыщащник? Как я рад ващ видеть! Прошу ващ проходите, проходите милощтевые щеньоры.
Монарха своего старый солдат никогда вблизи не видел и конечно не мог узнать в грязных, нелепо наряжённых людях бывшего короля и всю его семью. Едва войдя, августейшие особы без сил повалились на стоящие вдоль стен деревянные скамейки. Пока командир гвардии тихо беседовал с бывшим своим солдатом, мельничиха, сгорбившаяся старуха, под стать хозяину, готовила еду для гостей.
– Прошу сеньоры, не побрезгуйте откушать. Простите уж нас, убогих, за скромное угощение.
Старуха, причитая, ставила на стол деревянные миски, с опаской поглядывая на пришедших. По манере явно господа благородные, но больно странный вид имеют. Не к добру