– Валя? Что случилось?
– Ярику плохо, наверно сердце. Скорая нужна. Скороговоркой произнесла она и побежала к телефону.
Степанида ринулась в комнату к Ярославу.
Степанида Петровна работала санитаркой в военном госпитале, и обладала навыками оказания первой помощи. Вбежала в комнату, первым делом она пощупала пульс. Пульс очень слабо прощупывался. Она приподняла веки. Зрачок был расширен и практически не реагировал на свет.
– Он у тебя ничего не принимал, не курил? Крикнула она в коридор.
– Да ты что, нет. Отозвалась Валентина.
– Все скорая сейчас будет. Как ты думаешь, что с ним?
– Трудно сказать, как под действием таблеток. Развела руками Степанида.
– Этого ещё не хватала. Всплеснула руками, мать.
– Сейчас скорая приедет и все выясним. Успокоила ее соседка.
Скорая приехала довольно быстро, спустя пол часа. В комнаты вошёл тучный человек в белом халате и совершенно лысой головой.
– Дежурный фельдшер Быковский. Представился он.
– Что тут у вас?
– Сын. Просто ответила Валентина у указала на Ярослава.
– Сын – это хорошо. Произнес Быковский и опустился на край диван.
– Пьет, курит? Спросил он у Валентины.
– Кто? Не поняла она.
– Ваш сын. Устало произнес фельдшер.
– Нет, что вы. Он в институт собирался поступать. Зачем-то добавила она.
– Ну, ну. Пробубнил Быковский.
Пощупав пульс, подсветив маленьким фонариком в глаза и осмотрев рот и запястья Ярослав он вынес вердикт.
– Грузите, в больнице разберемся.
В комнату вошли два молодых санитара Они разложили носилки и бережно положили на них неподвижного Ярослава. После чего не торопясь вынесли на лестничную площадку.
– Что с ним доктор? Тревожно спросила Валентина Терентьевна.
– В больнице. Повторил Быковский и медленно пошел за санитарами.
– Собирайся, с ними поедем. Быстро ответили Степанида и побежала к себе в комнату.
Ярослава загрузили в машину, следом сели Валентина и Степанида. Зазвучала сирена и скорая помощь помчалась в ближайшую клинику.
В это же время, Ярослав беспомощно озирался в посадках. Странное дело, ни рук, ни ног, да и туловища он не видел. И не чувствовал. Чувствовалась сильная слабость. Но что болело, в его невидимом еле он не понимал. Посадки были знакомы и нет. Выделялись разные мелкие детали. Поваленный ствол, на котором, бывало, сидели местные любители выпить, был покрыт серым мхом. Мох выглядел совершенно мертвым, но тем не менее он шевелился. Дорожка, которая петляла среди деревьев светилась желтоватым светом. Деревья в основном были темные, почти черные. С причудливо изогнутыми