– Да.
– А сломаны оба?
– Да. Хотя они не столько сломаны, сколько поцарапаны внутри. Механизм остался в рабочем состоянии. Так что наш убийца, скорее всего, пытался изобразить проникновение при помощи отмычек.
– Это Степа так сказал?
– Да. Он забрал замки на экспертизу, но по предварительному осмотру получается так.
Из соседней комнаты появился криминалист. Валера Ратников был приземистым пузаном с клочками волос над ушами, короткими пшеничными усами и мясистым носом, на котором криво сидели очки с круглыми стеклами, издалека напоминающими пенсне.
– Здорово, – кивнул он Смирнову и принялся стаскивать перчатки.
– Привет. – Следователь протянул руку, криминалист вяло пожал ее. – Ну что?
– Ничего хорошего. – Ратников вытащил большой мятый платок в серую клетку и протер лысину, затем шумно высморкался и спрятал платок обратно. – Похоже, настоящий псих.
– А поподробнее? – Смирнов постучал карандашом по блокноту. – Есть что-нибудь важное?
– Это после вскрытия. – Криминалист устало опустился в кресло. – Сейчас могу дать только общую картину. Полный modus operandi завтра вечером. В лучшем случае.
– Что-что? – не понял Смирнов. – Какой еще операнди?
– Ну, «образ действия». То, как убийца обставил преступление, – пояснил Ратников.
– Ясно. Мы это называем «почерком».
– Буду знать. Так вот, как я уже сказал, получите свой «почерк убийцы» завтра вечером.
– Что-то быстро, – удивился Смирнов.
– Дело необычное. – Ратников взглянул на Дымина. – Ты что, ему не сказал?
– О чем? – напрягся следователь.
Оперативник вздохнул, отведя глаза.
– Этот парень абсолютно чокнутый, – сказал он. – Смотрел фильмы про маньяков?
– Ну!
– Из той же области.
– Это решать психиатрам, – проговорил Смирнов недовольно. – Не надо самодеятельности. – Он повернулся к Ратникову: – Выкладывай.
– Да ради бога! – Криминалист сложил руки на животе. – Убийца работал неторопливо, часа полтора. Он явно получал удовольствие и не торопился – знал, что в ближайшее время никто домой не вернется. Руки у него не дрожали. Но я бы не сказал, что он знаком с медициной. Он явно стремился причинить боль, но места для надрезов выбирал наугад. Профан.
– Или он маскировался, – вставил Смирнов.
– Возможно. – Ратников пожал плечами. – Но не думаю. Такие люди обычно делают все по полной программе. Знай он особенно болезненные зоны, он бы этим воспользовался. Но об этом лучше скажут психиатры.
Смирнов кивнул:
– Конечно. Давай по телу.
– Смерть наступила в результате болевого шока или потери крови. Точно скажу завтра. Жертву усыпили хлороформом, привязали к столу и заклеили рот скотчем. Затем преступник нанес семь резаных ран, предположительно кухонным ножом, который оставил в комнате. Думаю, он взял его в квартире, а не принес с собой. Во всяком случае, я нашел на кухне еще четыре из того же набора. Затем убийца вспорол жертве живот и разрезал прямую кишку и мочевой