Ни в горах ни в болотах никто не осмеливался оставаться на долго, одно название болот говорило само за себя – «Проклятые», и судя по тому, что нам успел рассказать словоохотливый Буйвол, даже самые могущественные маги остерегались оставаться надолго в горах и тем более в болотах.
Нас перевели в клетку в центре постоялого двора и мы наконец-то смогли нормально поесть. Кусок хлеба, и отварного мяса, и кружка кваса нам показались деликатесами после стряпни Буйвола. Мы даже понадеялись немного передохнуть от бесконечной нервотрепки и дорожной тряски, но не тут то было. Зайт устроил нам смотрины, он не собирался нас продавать, но хвастался своим товаром с большой радостью. Раздев до гола, нас показывали купцам и караванщикам, каждую заставили пройтись по двору и показать свою стать, затем нас снова заперли в клетку и позволили любопытствующим рассмотреть товар поближе. А это значить, что можно было не только смотреть, но и пощупать. К вечеру у меня выработалась стойкая ненависть к маленьким лысым старикам с их грязными липкими ладонями норовившими ухватить посильней и ущипнуть побольней. Я даже пообещала себе, и девчонки меня в этом поддержали, когда нибудь мы обязательно придушим с десяток подобных старичков и оставим их в подобной клетке в назидание другим.
Но не сами смотрины, не мерзкие старики не произвели на меня такого впечатление, как один очень состоятельный по виду посетитель смотрин. Он был богато одет и носил меч на поясе и огромный медальон на на цепи висевший у него на шее, что говорило об очень высокородном происхождении, ему прислуживали все служанки постоялого двора и он выглядел я бы сказала как европеец, а не как большинство обитателей постоялого двора. Здесь я увидела много разных лиц, в этом мире вообще похоже было намешано много разных рас и народов, но европеец был один. К тому же он был чертовски красив, с волосами цвета зрелой пшеницы и с черными глазами. Он не подходил к нам близко, а лишь наблюдал со стороны и общался с Зайтом, как со старым знакомым. Он хотел кого-то из нас купить, но почему-то Зайт отказал ему и тогда этот гордый и надменный богач психанул. Крику было! Этот «северянин» требовал подчинения от всех и вся, грозился перерезать всех на постоялом дворе и за пытать Зайта самым жутким образом, но наш похититель твердо отказался уступать, спасло его только то, что «северянин» был один, а его свита должна была прибыть только к ночи.
Ночевать на постоялом дворе наши похитители конечно тут же передумали, быстро закидав на крышу клетки припасы еды и воды, они поспешили раскланяться. И как только мы выехали за ворота постоялого двора, началась бешенная скачка. Ни дождь, ни ночная мгла не останавливали похитителей, они готовы были загнать лошадей, лишь бы подальше забраться в горы.
– Похоже