Да и какой мир мог существовать в городе, заложенном ближайшим сподвижником вора, предателя и несостоявшегося висельника Кортеса, его талантливым помощником и учеником доном Педро де Альварадо? Или, как его прозвали сжигаемые заживо и отдаваемые им на растерзание испанским догам индейцы гватемальского плоскогорья – Рыжим Педро.
Альварадо был направлен Кортесом на завоевание Гватемалы после того, как в бухгалтерских книгах покоренных ацтеков был обнаружен подробный расклад того, когда, сколько и что именно должны были отправлять в виде дани индейцы киче в Теночтитлан. Когда киче прознали, что последний правитель ацтеков Монтезума пал смертью храбрых на переговорах о сдаче города, они решили, что платить больше некому и закатили по этому поводу веселенькую пирушку!
Рыжий Педро быстренько собрал отряд худородных, но жадных до золота и серебра идальго, численностью аж в четыреста душ, и отправился к смутьянам на разборки в их столицу Утатлан (современный Кетцальтенанго). Хитромудрый конкистадор понимал, что числом воинственных киче ему не одолеть, а посему заключил союз с их врагами – какчикель. Те развязали партизанскую войну в окрестностях столицы, отрезав осажденных от всех ресурсов. Утатлан пал, уцелевшие киче и ненужные теперь какчикель были превращены в рабов, а победители «хорошенько погуляли» на развалинах города.
А еще Рыжий Педро был весьма примечателен (даже среди безвозвратно дуревших от близости золота испанцев!) не только своей патологической жадностью и жестокостью, но и, прямо таки, дьявольской ловкостью.
Когда восставшие хотели пустить рыжебородому кровь с целью облегчения выхода его грешной души из бренного тела, тот воспользовался копьем, как шестом для прыжков в высоту, и таким вот неслыханным доселе методом упорхнул от своих краснокожих лекарей!
Сиганул дон Педро не хуже, чем сейчас это делает несравненная Елена Исинбаева, перепархивая с неземным изяществом через очередную планку. Но, надо отметить ради исторической справедливости, что сотворил он сей кульбит гораздо раньше, чем это стала проделывать прекрасная Елена. Вот таким весьма изящным способом дон Педро и вышел, или, вернее, вылетел в тот раз сухим из воды, а подвиг его вошел в анналы истории, как «Альварадов прыжок».
Онемевшие от изумления индейцы так и застыли, забыв о самой цели проводимого ими мероприятия. Очнувшись, бедолаги даже и не подумали догонять родоначальника нового вида спорта, наверно, сразу приняв испанца за земное воплощение их бога, пернатого змея Кетцалькоатля.
Первые