Он обвел затуманенным взглядом притихших ребят и медленно, выдавливая откуда-то из глубины души, начал рассказывать:
– Род наш очень древний. Корни его уходят в глубину веков. И предки всегда были на службе царю-батюшке, честь России защищали, не щадя живота своего. Все мужчины службу несли военную и послами были в странах заморских. С детских лет нас обучали военному делу. Лучшие мастера Европы с нами занимались. Потом отправляли в страны другие постигать науку военную, когда становились постарше.
И по женской линии все получали достойное образование. Наилучших преподавателей привозили из-за границы, всяким предметам обучать. Много хорошего наш род сделал для земли русской и еще больше пользы принесли бы, да времена лихие настали.
Помню, батюшка вернулся домой, заперся в своем кабинете и долго оттуда не выходил, а когда открыл дверь, то не узнали его: не бравый вояка стоял перед нами, а старик сгорбленный, словно отца нечистая сила в одно мгновение подменила. Сказал нам, чтобы собрались в гостиной для важного разговора и медленно, шаркающей походкой туда направился.
Притихшие, не зная, что случилось, мы за ним последовали.
Батюшка стоял у окна и смотрел на улицу отрешенным взглядом, не замечая, что мы уже все сидели, ожидая его. Он молчал, и мы не нарушали тишину, опасаясь слово сказать. Долго так просидели. За окном уже сумерки наступили, когда, наконец-то, он повернулся. Посмотрел на нас и начал говорить:
– Дорогие мои! Большая беда идет, непоправимая. Чтобы спасти семью, спасти то, что веками собирали и сохраняли для потомков, я принял решение – подал в отставку, и мы отсюда уезжаем. Нет, не заграницу, не в Париж или Лондон, где есть наши поместья, а в губернию, что Петром нам пожалована за службу верную. Негоже нам Россию оставлять в ее тяжелый час. Верой и правдой служили ей, и коли придет время голову сложить, так лучше на земле родной, русской. Этим наш род и славился веками. Ну, а если кто хочет уехать, того неволить не буду. Думайте. Утром жду вашего решения.
Сказал батюшка и тихо ушел снова в свой кабинет.
Долго в тот вечер все сидели в гостиной, обсуждали, что теперь нам делать, и пришли к единому мнению: всем надо быть вместе, не разлучаться. Лишь после этого разошлись по своим покоям, но до утра так никто глаз и не сомкнул: думали, что ждет на новом месте.
Утром, во время завтрака, мы объявили батюшке о своем решении. Он помолчал, посмотрел на всех внимательно и сказал:
– Хорошие мои, я знал, что вы правильный вывод сделаете. Ну, тогда начинаем готовиться к отъезду.
На сборы ушла целая неделя. Часть прислуги, кто много лет в нашем доме прожил, с нами ехать собрались. Остальных отпустили, выдав хорошее пособие