–Ну, вчера – это та-ак уж было, проверить, не тянет ли.
–Ну и как, затянуло?
–Наиль! – прервала нас Петрова, – Отнесите эти трубы на склад. Айрат, переодевайся быстрее.
Любит она его. Хоть и ругает постоянно. Мы её Северной Собакой называем. Потому как действительно похожа. У северных животных ведь обычно уши маленькие прижатые, чтоб не обморозило, и морды такие своеобразные, кругленькие. Вот она такая как раз. Эскимосская лайка.
Три дня назад закончили производить клей. Теперь его на тракторе перевозим на склад, попутно выполняя хозяйственные работы. В основном это перекладывание труб с места на место. Года три назад мы эти трубы сюда переносили из 266-го цеха. Сейчас в другое место. После обеда будем перевозить мусор. Химики, ё-моё. Ладно хоть сегодня тепло на улице.
Я иду в раздевалку и открываю старенький шкафчик, на нём наклеена вырезка из журнала восьмидесятых годов. Естественно, женщина. Уже коричневая от времени. Мне она нравится, пусть висит. На полочках всё аккуратно расставлено. Слева мыло, порошок и нитки с иголкой. Под ними на крючке полотенце. Справа одежда, а на полочке над одеждой чаёк, сахар, чашка и шапка, а вот под шапкой вчерашняя бутылочка с "Тимерханом". ЧЁ ЗА ФИГНЯ!? Где она?! Судорожно передвигаю все предметы на полках, смотрю внизу, если она как-то выпала, в рукавах, под шкафом – нет. Её нет! кто же мог её взять? Ключ от моего шкафа есть у Наиля, но он без спроса не берет ничего. Если только взял для того, чтобы проучить меня за то, что я вчера втихаря вмазал. Надо было и ему налить, да я уж в конце дня только, не догадался… Или не он? Может студенты стащили? Неужели никаких моральных принципов у людей нет? Да и как бы они замок вскрыли? И когда? С утра ведь уже Наиль был, не позволил бы им. Мысли суетливо зароились в голове, как мошкара в конце августа. Уроды, кем бы они ни были, эти воришки. День, похоже, обещает быть кислым.
И Наиля я до обеда так и не увидел, он возился с трубами, а меня направили со студентами набирать мусор в кузов трактора. Они хоть и мастера, а всё равно с лопатой и вилами вышли и смотрят на эти двухлетние завалы. Тут и бракованный клей, и объедки, и старая одежда, и бумага, и куски шкафов, но всё-таки львиная доля бракованного клея в мешках. От воды всё осклизлое, половина под снегом. Лица студентов при виде всего этого выглядят не лучше самой мусорки. Лёха мрачно снимает всё это на телефон, а друг его, Ленар, надел на голову воронку от вытяжки на манер китайской кули и, орудуя вилами, начал прыгать на мусор и натыкать его, как какой-нибудь шаолиньский охотник за лягушками. Смотрелось это дико и смешно. Улыбнулась даже Северная, когда вышла посмотреть, как продвигаются наши дела. Между делом я старательно заглядываю студентам в глаза – может промелькнёт смешок или намёк на украденный "Тимерхан". Но Ленар всегда со смешком в глазах, а Лёха настолько брезгует этим мусором, что кроме злости ничего и не видно по нему. Хотя сам выглядит карикатурно со своей легендарной горбатой телогрейкой, над которой уже весь