– Лаура! – не скрывая изумления, воскликнул он, едва завидев женщину, по-прежнему прижимающую к груди дитя. – Что случилось?
Надо сказать, что Давину было вполне позволительно такое нарушение правил приличия в обращении с госпожой Тионит, поскольку их связывала вполне искренняя дружба. Точнее, эта дружба связывала с Давином её покойного мужа, но вполне естественно распространилась и на его супругу. И это было тем удивительнее, что подобное взаимное расположение нечасто можно было встретить среди лордов доменов.
– Ах, Давин, – лицо Лауры заметно осунулось за последнее время и до сих пор хранило следы пролитых слёз. – Мне очень нужно с тобой поговорить!
Лорд Олтендейл тут же предложил гостям пройти в его кабинет, где они могли бы говорить вполне свободно.
– Не приказать ли подать вам чего-нибудь? – предупредительно осведомился он.
– Разве только стакан воды, – бледно улыбнулась Лаура.
– А я бы поел чего-нибудь! – неожиданно встрял мальчик.
– Увилл! – резко одёрнула его смутившаяся мать.
– Но дядя Давин сам спросил!.. – с обидой в голосе воскликнул паренёк, которого назвали Увиллом.
– Всё в порядке, Лаура. Я сейчас распоряжусь. А ты, парень, должен понять, что вызвало недовольство твоей мамы. Ты не должен встревать в разговоры взрослых.
Давин, у которого пока ещё не было собственных детей, вполне по-отчески относился к детям своего друга, и особенно теперь, когда его не стало, он чувствовал, что должен хоть в какой-то мере заменить сиротам их потерянного отца.
– Я уже не мальчик! – с явным вызовом в голосе возразил Увилл. – Теперь я – лорд домена Колиона, как мой отец!
При этих словах Лаура как-то странно скривилась, хотя тут же взяла себя в руки. Давин же, напротив, не сдержался и довольно ухмыльнулся:
– А ведь и не поспоришь! Хорошо, мой лорд, сейчас тебе принесут поесть. Прошу, пройдите в мой кабинет.
И он сам пошёл впереди, указывая дорогу, тогда как дворецкий бросился на кухню, чтобы распорядиться насчёт еды.
– Признаюсь, твой визит для меня стал полной неожиданностью, – убедившись, что дверь плотно закрыта, а гости с относительным удобством разместились в громоздких креслах, вновь заговорил Давин. – Почему ты здесь? И что за странный экипаж? Где слуги и охрана? Вы что – ехали так из самого Колиона?
Внезапно захныкал ребёнок, всё ещё прижимающийся к груди Лауры. Давин знал, что это – годовалая девочка, дочь Лауры. Правда, сейчас он никак не мог припомнить её имени.
– Дети устали с дороги, – словно извиняясь,