Из дальнейшего разговора Генка понял, что Рыжий с Грузином неоднократно отоваривались тумаками у соседей. И Бублик с ними. На вопрос Кабанова: «Зачем участвовать в мазохистском шоу с заранее известным концом?» Грузин недоуменно развел руками, а Рыжий ответил: «Сами не знаем, просто получается так».
– М-да, – протянул Генка, трогая рукой челюсть.
Она слегка побаливала.
Дверь открылась, и в комнату с полотенцем на голом плече бодрой походкой вошел Грузин. Его мешок был элегантно обмотан вокруг бедер.
– Проснулся?! – сказал он веселым голосом. – Первый гудок – семь утра. Иди, умывайся. Через тридцать минут мы должны быть на площади, а надо еще успеть позавтракать.
– Кто тебя разбудил? – спросил Генка.
– Никто. Со временем сам привыкнешь просыпаться за десять минут до подъема.
Лицо Грузина было слегка опухшим, и на правой скуле чернел уходивший в сторону полного исчезновения синяк.
– Ага, – сказал он. – Тут у тебя три вареных картошки есть. Ну, вот и чудесно! Ничего готовить не надо. Дуй умываться!
Генка сходил. В помещении с санузлами он оказался один, из чего заключил, что остальные жители уже здесь побывали. Он посетил туалет и с ужасом вспомнил, что забыл в комнате туалетную бумагу. Но окинув кабинку пристальным взглядом, Кабанов нашел под унитазом не до конца использованный старый рулончик, а также самодельный ершик с деревянной ручкой. Сказав про себя слово «спасибо» супругам Прищепкиным, он отправился умываться.
Вернувшись в комнату, Генка обнаружил, что Андрюха уже позавтракал. Но съел он ровно полторы картошки, а генкину порцию очистил от кожуры, положил в миску, и мусор сгреб тряпкой в ведро.
Такие честность и хозяйственность понравились Кабанову.
– Давай, ешь, – сказал Андрюха, подвигая тарелку к Генке. – Советую полить растительным маслом и посыпать солью. Вкуснее будет. Меня этому бабушка научила. Они после войны плохо жили, сливочного масла не было. А мне нравится. Вот дай мне сейчас пачку сливочного масла…
Грузин на секунду задумался.
– Нет, – продолжил он. – Сейчас бы не выкинул. В прошлой жизни – запросто. А теперь я бы его кусками жрал! Как пирожное.
Генка полил картошку растительным маслом, посыпал солью и, разломив ее деревянной ложкой, быстро съел.
– Очень вкусно, – сказал он.
– Ну, пойдем! – воскликнул Грузин, довольный достигнутым взаимопониманием.
Глава пятая
Перед подъездом стояло более десяти тачек. Грузин сказал, что они им сейчас не понадобятся.
– Я тоже сегодня работаю на глюкальном заводе. Там свои тачки есть. И на мебельной фабрике также. Вообще-то личные тачки требуются всего три раза в неделю. Два при разгрузке поезда по средам и воскресеньям и третий раз в пятницу для получения картошки,