День 3 октября был одним из тяжелейших для 43-й армии. Генерал Собенников провел его на НП командира 149-й стрелковой дивизии. Несколько часов назад он отдал приказ контратаковать противника встречным ударом танковой группы при поддержке пехоты. Но немецкие пикирующие бомбардировщики расстроили порядки еще на исходных. Часть танков была выведена из строя. Батальоны разбежались по лесу. Слишком угнетающе действовал на бойцов армии явный перевес сил противника. Вместе с офицерами своего штаба командарм собирал по лесам и на дорогах бегущих бойцов, возвращал в строй, на позиции, организовывал противотанковую оборону. На основные пути отхода он выслал группы из числа офицеров штаба, работников политотдела и сотрудников особого отдела. Эти чрезвычайные меры на какое-то время вновь сплотили остатки армии и задержали врага на несколько часов. Но вскоре прорыв наметился на другом участке, на третьем и четвертом… Ограниченные силы армии не могли сдержать натиска значительно превосходящих сил противника.
В донесении штарма 43 четко прослеживается соотношение сил, которого противник достиг к началу операции «Тайфун»: немцы превосходили наши войска в живой силе примерно в три раза. Точная цифра появилась позже, когда офицера Генштаба произвели подробный разбор событий, хронологически охватывающих период битвы за Москву: сентябрь 1941-го – апрель 1942 года. А тогда, в первых числах октября, красноармейцы просто не могли поднять головы. Море огня. Противник был везде, и сила его ударов нарастала с каждой новой атакой. Из оперсводки генерала Собенникова следует: перед фронтом 222-й сд стояли части немецких 268, 15 и 292-й дивизий, то есть, по сути дела, силы корпуса, да еще усиленные танками. Конечно, дивизии в дело были введены не полным составом, но если даже предположить, что от каждой во время очередной атаки участвовал полк, а во втором эшелоне стоял еще полк, задачей которого было, как правило, развитие удара, то выдержать такой натиск стрелковой дивизии было тяжело. К тому же в воздухе постоянно висели самолеты люфтваффе.
Местные жители рассказывают, что наших войск в обороне по Десне и Снопоти стояло много, но немцы не атаковали напропалую, на заранее обустроенную и укрепленную оборону, а сперва основательно обрабатывали позиции советских войск с воздуха, потом подключалась артиллерия и минометы, а уже после такой штурмовки, когда зачастую от дзотов и блиндажей не оставалось камня на камне, а бревна на бревне, шли танки и пехота. И немецкие пехотинцы занимались только тем, что вытаскивали из окопов обезумевших, контуженых и раненых красноармейцев и сгоняли их к дорогам, чтобы отправить потом колоннами на восток. Так для многих наших бойцов и командиров начинался немецкий плен, и выжили в концлагерях лишь единицы.
Из оперативной сводки № 136 штаба фронта, подготовленной, по всей вероятности, на основании приведенной выше оперсводки штарма 43, на 18.00 3 октября 1941 года:
«43 Армия.
С утра 3.10.41 пр-к возобновил наступление на всем фронте армии. Войска армии,