– На нас опять кто-то напал? Хорды, элонийцы или дорваны?
– Нет, папа, на сей раз, мы сами объявим войну. Я не хочу, чтобы мой брат погиб. Посмотри в окно, вся Астория не верит справедливому решению суда Элонии и готова к сражению.
Холди Паск слегка отодвинул штору, заглянув в образовавшуюся щель. На площади действительно было много народу. В основном это были ровесники его сыновей, но молодцы явно собрались не на вечеринку, – слишком уж много было среди них людей с оружием. Толпа тихо волновалась, словно осенняя листва под холодным, трескучим ветром, только шелест был довольно беспокойным.
Холди Паск вышел на балкон, молодежь притихла, а он ощутил многочисленные взоры, горевшие решимостью идти до конца.
– Дети мои, – правитель Астории остановился на несколько мгновений, так как какой-то комок встал посредине горла, не давая говорить, а толпа на мгновенье замерла в воцарившейся тишине, но тотчас со всех сторон возник нарастающий гул, и вскоре она заявила единым голосом:
– Мы пойдем на Элонию, они оклеветали Ланарда, веди нас! Пусть мы погибнем, но не дадим погубить нас поодиночке!
Холди Паск поднял руку, толпа замолчала, затаив дыхание.
– Дети мои, я прекрасно понимаю ваши чувства, но войной на Элонию, в сотни раз превосходящую нас в вооружении, мы не пойдем, – видя нарастающий ропот, он опять резко вскинул руку, быстро продолжая, – я сегодня получил уведомление, что мой первенец и наследник престола будет казнен завтра в полдень. Как ни горько мне это осознавать, но остается надежда и упование на Творца неба и земли – на Господа, который все видит и все знает. Вас же я прошу только об этом, сложите оружие, идите в храмы, молитесь в эту ночь, помните, Господь не в силе, а в правде. Вы знаете, что мой сын всегда берег мир, и я уверен, что он очень расстроится, если из-за него пострадает хотя бы один человек. Еще раз умоляю вас – молитесь и помните, что иной раз худой мир лучше доброй ссоры.
Толпа ответила молчанием. Но это было молчание понимания. Молодые люди стояли с опущенными головами, но потихоньку их глаза устремлялись к небу, головы выпрямлялись, и толпа начала редеть.
Холди Паск незаметно покинул балкон и, взяв Альтекса за руку, вывел его из дворца.
– Куда мы направляемся? – поинтересовался сын, когда город остался за спиной.
– К моему другу – иеромонаху Владимиру. Будь любезен – веди себя прилично.
Альтекс был озадачен ответом, но вопросов не задавал. По дороге их догнал вечер, тихий и безветренный. Миновав мохнатые кустарники, отражающие лазурное небо в своих блестящих сердцевидных листах, путники подошли к скалам, и там, где они соприкоснулись с пустыней, Холди Паск начал подъем. Альтекс еле поспевал за отцом. Гора славилась крутизной, делая любые попытки людей подняться выше без снаряжения почти нереальными. Неожиданно для Альтекса отец исчез прямо в скале. Он последовал следом, оказавшись в скрытой расщелине, довольно