– Молока давай! – вскочил Леший. – Иди, иди мой маленький. – Запричитал он почти по-бабьи. – Кто у меня выспался? Кто такой голодный?
Из-за печи вылез медвежонок и, жалуясь, побрёл, косолапя, к Лешему. Ткнулся ему в колени, недовольно сопя спросонья.
– Вот, ироды, – непонятно к кому обратился Леший, – убили мамку-то у ребятёнка, сироткой остался.
Леший сунул в лапы медвежонку большую бутыль с молоком и погладил по голове. Медвежонок довольно засопел и вцепился в соску.
– Сейчас чаю попьём, и полетит наша Русалочка кукушкой серой к бабушке с докладом, что экзамен сдан. Раньше нельзя, а то заподозрит Яга неладное, – подмигнул Леший Ягги. – Ох, строгая она! Но добрая. А с нами-то, по-другому нельзя, забалуемся.
После второго чайника чаю с сушками, мёдом, вареньями, Ядвига успокоилась и уже с удовольствием слушала рассказы Лешего о лесных жителях, сердитые замечания Полевика и ворчание Шишиги. Русалка оказалась смешливой, но боялась откровенно смеяться при строгих мужиках. Шишига жила у Лешего вроде приживалки, домовничала как могла, и всё сердилась на Алексея Ивановича, за то, что в дом живность таскает. А уж медведям ни в чём отказа не было. Все медведи-шатуны зимой находили приют у него в избе.
– Чай гоняете! – посреди весёлого разговора появился бабушкин Домовой. – Так и знал! Готово всё!
Ядвига снова разволновалась. Леший с Полевиком степенно встали.
– Ну, собираемся, да пойдём потихоньку. Утро скоро.
Бабушка стояла в центре небольшой поляны, торжественная и серьёзная. В предрассветные сумерки в лесу было необычно тихо. Вокруг неё столпились лесные духи, овинники, немного сонные русалки.
– Знакомься, Ядвига, это твой Домовой, Гришей зовут, – бабушка вытащила из толпы смущённого мужичка.
– Очень приятно, Гриша.
– Я его на церемонию вызвала из твоей квартиры, – бабушка ласково посмотрела на Домового. – Нехорошо, конечно, дом без присмотра оставлять, да хозяйка не каждый день Ягой становится. Итак, – бабушка хлопнула в ладоши, – начинаем!
Все разошлись к краю поляны, и Ядвига увидела высокую поленницу для костра. Над поляной сразу стало светлее, небо заголубело.
– Ягги, – бабушка подвела Ядвигу к костру, – ты должна зажечь его, сама. Помнишь, я учила тебя?
Ядвига вспомнила, как у бабушки это легко получалось – ладони соединила, раскрыла – и на ладонях весело потрескивает огонь. А у неё так и не получалось. Ягги, вздохнула, сосредоточилась, сложила ладони и представила внутри ладоней сильный жар. Подула, как в детстве, когда с мальчишками костёр разжигала, раскрыла ладони, там был маленький и слабенький язычок пламени. Странно, он не обжигал ладони, а давал ровное и мягкое тепло озябшим пальцам.
– Главное, не дай ему потухнуть! – прошептала бабушка. – Теперь поднеси к бересте, и пламя займётся.
Ядвига осторожно наклонилась, умоляя про себя малюсенький язычок