Весна в душе. Рина Аньярская

ещё что?

      – Цветы, миледи, – едва выглядывая из-за растения, ответила камеристка.

      – Я без тебя вижу, дура, – крикнула Анжелина.

      – Позвольте поставить, госпожа, уж больно они тяжёлые…

      – Ставь, – растерянно ответила маркиза, начиная понимать последние строки предыдущего послания.

      Сара опустила кашпо на низкий чайный столик.

      – И откуда только в апреле взялись эти розы? Какая Вы счастливая, миледи!.. Мужчины на такое идут, чтобы угодить вам.

      – Пошла вон, – только и ответила красавица, правда, мягко и без злости.

      Мулатка пожала плечами и вышла из комнаты.

      Леди Линкольн приблизилась к цветам, выискивая ожидаемую записку. Внезапно она поймала себя на том, что стоит над розами и улыбается. Звучно выдохнув от нервного напряжения и благодаря Бога, что её никто не видит, красавица повела головой и аккуратно опустила руку в зелень, минуя колючки. Уже без удивления она довольно и утвердительно покачала головой – перед ней были очередные стихи и, конечно, с извинениями:

      Я знаю, Вы заметили,

      Что я сказал Вам «ты».

      И что мне делать с этим?

      Прости меня, прости!

      Ах, снова я забылся…

      Вот вылетят цветы…

      Но – нет… цветов не вижу,

      И не гневитесь Вы…

      А коль Вы не хотите

      Их выбросить в окно,

      Подарочек примите –

      Лежит он под кашпо.

      – Под кашпо? – вслух спросила Анжелина и с интересом нагнулась.

      Действительно, подставка была полая, и в ней покоился длинный футляр. Вынув его и открыв, Анжелина ахнула – внутри оказалось бриллиантовое колье. В маленьких серебряных чашечках лежали красиво огранённые голубые камни. Слабость к драгоценностям девушка питала с детства, хоть и заставляла себя в память о смерти родителей носить в свете траур с малым количеством скромных украшений.