Оно скрывается от праздной мысли!
Что делать…
Мир таков,
в нём скрыта истина от нас.
Но если бы она была открыта,
чему бы мы смогли б тогда учиться?
Ничтожный человек не в состоянии
бесстыдно созерцать её —
ослепнет!
Как если бы на солнце только он глядел.
Нет!
Зрячим пусть живет!
Пусть крепнет его взор
и привыкает постепенно к Свету,
тогда, глядишь,
в нём свет прогонит Тьму.
Мир хоть и тёмен,
но достоин снисхожденья,
хоть немощен и хил,
основа в нём Творца.
Пусть счет времён отсчитывают годы,
в них зреет ясновидящих зерно.
Чему ещё здесь суждено открыться —
тому дан срок
и двойственность дана
в единстве понимания.
Теперь, надеюсь, ясно?
Страсть, холодность —
любви помеха.
В них срок недолог
и опасна быстротечность
проявленья их,
как дня и ночи,
но без единенья суток…
Что ж, жизнь идёт – наш день.
В нём нужно не погибнуть зря
и меру перейти, когда настанет ночь.
Ну а пока – живи, любовь моя,
и я с тобою буду жить, конечно.
Мы вместе будем наблюдать
и блеск светил,
и ясность темноты…
Учиться будем пониманью перемен
и поспевать, ища сокрытое, как злаки.
Сокрытое…
Оно свет Истины,
посеянной в наш разум.
Размышление
Как тяжело бывает всё время думать, особенно когда мысли тебя не слушаются и ум зудит только о своём. Только о том, что для него сейчас важно и только для него имеет сейчас значение. Такая беда, когда ум в голове выходит из повиновения и работает без остановки сам в себе и для себя. Но иногда всё-таки разуму удаётся управлять этим движением мыслей, заняв ум чем-то более полезным – интересной книгой или размышлением. Но иногда надо отдыхать и от этого, и тут, как только расслабишься и попытаешься отдохнуть ни о чём не думая, какая-то фраза или изображение, которое приносит блуждающий взгляд из окружающего мира, опять бросает в водоворот непослушных мыслей. Они налетают как шквал и уносят, подбрасывая и кувыркая в своём неуправляемом вихре. И тогда… тогда, чтобы не погибнуть в нём, я заставляю себя писать стихи. Цепляюсь за эту твердыню мысли изо всех сил…
Ум плененного сознания
Как всё болит,
от ощущенья боли!
А ведь болит всего лишь голова…
Но ощущенье раздраженьем в слове
кричит,