– Я подумала, что ты не откажешься немного расслабиться после всех волнений. Это вино разлито ещё до войны.
– В такой чудесной компании я готов пить и не столь дорогие напитки, – я не переставал улыбаться.
Аманда, поставив вино на столик, достала из буфета бокалы. Когда я разлил вино, она спросила:
– За что пьём?
– За синяки Руслана. Пусть их окажется больше, чем у меня.
Аманда рассмеялась. Моё мальчишество её веселило. Она сделала глоток, а я осушил бокал до дна. Вино было приятным и крепким.
– А твой отец не обидится, что я в его одежде?
– Не знаю, он давно умер.
– Прости.
– Ничего. Мы привыкли к смерти. Отец умер во время бомбёжки, а моя мама через полгода от лучевой болезни. Мы живём вдвоём с сестрой, но после всех ужасов войны она сошла с ума. И Руслан этим воспользовался…
– Мой город тоже бомбили.
– И что?
– Я погиб.
Аманда предпочла пропустить мои слова мимо ушей. Она сидела рядом со мной. Я вновь налил вина.
– За всех погибших в этой страшной войне, – сказал я.
Аманда на этот раз выпила до дна.
– Ты очень странный, – сказала Аманда, вертя в пальцах пустой бокал, – мне кажется, я тебя знаю, но ты какой-то неуловимый. Ты кажешься простым, но в тебе есть что-то, ускользающее от внимания. Что это?
– Не знаю, – я, помимо желания, улыбнулся.
– Ты хитрый.
– Я? Честный. Я всегда говорю только правду.
– Тогда скажи обо мне. – Аманда поставила бокал на стол.
– Ты устала. Тебя трудно удивить. В душе у тебя пустота. – Я сознательно не касался её внешности.
– А ты можешь заполнить эту пустоту?
В вопросе, на мой взгляд, прозвучала некая двусмысленность, но я предпочёл отнести её на счёт собственной фантазии.
– Не могу ничего обещать, – я придвинулся к ней, – у меня у самого в душе дыра…
Моим опухшим губам губы Аманды показались резиновыми. Внезапно она отстранилась. Я повалился на диван. Я превратился в немой вопрос.
– Подожди здесь. Я должна присутствовать лично. Я скоро.
Она спорхнула с дивана и выскочила из комнаты. Выглядела она взволнованной. Я, ничего не поняв, выпрямился на диване и увидел на стене напротив маленькую белую коробочку, светодиод которой настойчиво мигал красным огоньком. Меня неведомой силой подбросило с дивана, я напялил какие-то тапочки и устремился за Амандой. В дальней комнате я увидел лестницу, ведущую вниз. Я принялся спускаться по ней, перепрыгивая сразу по четыре ступеньки. Лестничных пролётов было несколько. На последней площадке я увидел дверь, которую охранял высокий крепкий мужик в камуфляже.
– Вы кто? Сюда нельзя! – Грозно проревел охранник, потянувшись за резиновой дубинкой.
– Я ищу туалет, – ляпнул я то, что первым пришло в голову.
Мужик