– Ну хорошо, тогда ты, Катя… Кать! Слышишь, что я тебе говорю?
– Обочина дороги. Пять букв. Первая «к», предпоследняя «е», – не отрываясь от журнала, вслух произнесла Катя. – Ну, девочки, кто знает? Кто из вас машину водит?
– Вон, Коппола водит, – буркнула Вранович. – Вот он пусть и думает.
И три пары глаз устремились на режиссера.
– Кювет, – прошептал Коппола.
– Кю-вет. Подходит. Правильно! Молодец Коппола!
Как хорошо разгадывать кроссворды! Какое счастье сидеть над последней страницей газеты или журнала и морщить лоб в ожидании нужного слова, которое венчает мыслительный процесс, заполняющего кроссворд!
Мысль, она словно мышка в неосвещенной комнате, а ты позабыл спички. Мысль сравнима с поклевкой в подмосковном пруду: сегодня есть, а завтра нет. В хаосе букв, цифр и фамилий, что накопил чердак человеческой памяти, рождаются мысли. Бегают, роются, нюхают и составляют ответ.
Деклассированные элементы общества! Семь букв. Первая – «о»… Правильно! «Отбросы».
Речь сумасшедшего. Четыре буквы. Вторая – «р»… Правильно! «Бред».
Трава из корзины зеленщицы. Пять букв. Последняя – «п». «Укроп».
Какая прелесть эти кроссворды!
А теперь пройдемся по вертикали.
Место взросления Иисуса Христа… «Назарет».
Наверное, такое же чувство испытывает человек, нашедший купюру на тротуаре ночного города. А может, охотник, подбивший тетерева. Или таможенник, протыкающий спицей подозрительный торт. Так и отгадыватель кроссворда ликует над отгаданным вдоль и поперек кроссвордом. Пусть же наградой ему станет следующий, пока еще не отгаданный кроссворд!
– Как прошли переговоры, патрон?
Они ехали втроем в одной машине: Френсис Коппола, его сопродюсер Глен Веспилски и молодой сценарист Рон Беренсон, который искал любую возможность для общения с уважаемым человеком. Сегодня Беренсон вел машину.
– Так как прошли переговоры, патрон? – Веспилски повторил свой вопрос.
– Я считаю, что все хорошо. Во всяком случае, полезно для меня, – с грустью произнес Коппола. – Они даже не читали сценарий.
– Как это не читали?
– А вот так. Не читали и все. Однако смею вас уверить, господа, это не имеет никакого значения. Даже если бы они его и прочитали, и выдали аттестацию в письменном виде, лучше бы не стало. А Рон, полагаю, здорово бы расстроился, поскольку это его самая серьезная работа в жизни. Нет ничего убийственнее, когда тебе выдают письменную аттестацию, которая к делу никакого отношения не имеет.
– Что вы этим хотите сказать, патрон? – заволновался Беренсон. – Вы предполагаете, что аттестация была бы плоха?
– Нет. Наоборот, – вздохнул Коппола. – Наоборот. Они написали бы хороший отзыв. Приторно хороший отзыв. Неправдоподобно хороший отзыв. Но сказали бы при этом, что наш сериал не соответствует стилистике Российского канала или еще какую-нибудь уважительную