Да и не ровён час эти «миролюбивые» бандиты на штурм Зимнего ринутся! Одной полиции маловато, надо гвардию привлекать! Не либеральничать! Идея либеральная, нерусского происхождения, из моды в России, слава Богу, давно вышла, ещё в прошлом столетии дух испустила. Да и не сдаётся ли вам, господа, что от всей затеи прогулки по столице иностранным запашком разит? Опять Запад козни строит, в жизнь нашу российскую умиротворённую вмешивается! Пошурстить на этом направлении надобно, извлечь хоть из-под земли причинно-следственную связь.
По итогам бурного обсуждения приняли решение попытаться уже на выходе из квартиры арестовать бунтаря-закопёрщика Гапона («большой руки мерзавец!», «не еврей ли?», «даже имя его вслух произносить не следу-
ет»). На подступах к центру выставить усиленные заставы войск и демонстрантов ко дворцу не допускать ни под каким предлогом. А если не послушаются, не захотят расходиться, применить силу, не исключая и оружие. Пресечь на корню! Выжечь калёным железом! Иначе распространится эта мерзкая зараза демонстраций и митингов со столицы на всю империю.
Ближе к полуночи министр направился в Царское Село для доклада самому государю.
В свою очередь в редакции популярного «Эха Петербурга» совещалась элита русской интеллигенции во главе с великим Горьким. Алексей Максимович ощущал свою непосредственную причастность к назревающим событиям. Ведь не кто иной, как он сам, несколько лет назад одним из первых бросил в народ пламенный революционный клич «Пусть сильнее грянет буря!». Призыв тот многие коллеги по перу вроде Чехова решительно отвергли, не поняли, повторения бунта пугачёвского испугались, а зря. И вот теперь в этот напряжённый момент, когда буря, яростная буря собиралась грянуть не в стихотворной форме, а в суровой российской действительности, появлялся реальный шанс доказать свою правоту всем этим гнилым русским интеллектуалам.
Он, великий пролетарский писатель, буревестник революции, не мог самоустраниться, уподобиться «глупым пингвинам» – либералам, «робко прячущим тело жирное в утёсах». Наступает великий час. Мы обязаны быть со своим народом. Необходимо убедить власть, что вся акция – в её интересах. Не допустить насилия против мирных демонстрантов! Эй, господа там наверху! Не будите лихо, пока оно тихо! Правящий класс обязан вступить в реальный диалог с обществом! Система правления без обратной связи с народом, без учёта его мнения неизбежно приведёт к углублению кризисных явлений. Они, тупые властители, баррикады, что ли, как в Париже хотят? А те и появятся при такой-то издевательской плутократии!
Горький, страстно поддержавший