– Амбициозно!
– Ты давай не подкалывай, лучше скажи, ты в деле или нет?
– Конечно я в деле! Всегда хотел кино заниматься.
Какие все киноманы, оказывается, куда ни плюнь, всюду кинорежиссеры ходят! Конечно, камеру держать – не мешки ворочать, можно и помечтать о кинокарьере. Вот сниму свой шедевр и никогда больше не буду делать кино. Надо быть брутальным, как Рой Андерссон, его темпами он так и не представит миру свой пятый фильм, а жаль.
Но что-то я отвлекся. Речь же не о моей брутальности, а о грядущем конце чего-то.
Поболтав еще немного с Новиковым, мы договорились встретиться завтра и пойти за камерой к Сереге Заикину – нашему общему товарищу.
Разговор был закончен, я сделал первый шаг к фильму, и нужно было садиться выполнять заказ, а мне жутко не хотелось этого. Еще бы, все мысли были о предстоящем дне, я уже видел себя в нелепом наряде а-ля режиссер, бегающим по улице с горящими глазами и донимающим несчастных прохожих своими нелепыми вопросами: «Что ждать от конца света?», «В чем смысл жизни?» и «Будет ли вам в небытии не хватать бренности бытия?» В моем представлении все складывалось замечательно, и я постоянно кричал: «Гениально!», «Отличный кадр», «Еще один дубль», «Снято». Красота! А тут какой-то жалкий логотип для никому не известной строительной фирмы. Суровая правда жизни.
Промучившись полтора часа, я родил что-то нелепое, нагло напоминающее совковый серп и молот, только в современной обработке. Шуроповерт и рулетка. Мне не очень нравилось то, что получилось, но я давно заметил: чем больше ты доволен своей работой, тем сильнее ее критикуют и заставляют переделывать, и наоборот, чем большее чувство стыда охватывает тебя за твой труд, тем меньше проблем возникает с его одобрением у заказчика. Будь на одном уровне с работодателем, не выпендривайся, и будет тебе счастье. А для себя делай как угодно. Вот еще одна умная мысль, рожденная моим не самым огромным на свете умом. Неплохо, да?
На этот раз я тоже не стал грузиться. Ну, фигня и фигня, лишь бы заплатили.
Отправив логотип на почту заказчика, я вернулся к просмотру видео и передач о грядущем апокалипсисе. Ученые с умным видом рассказывали о том, что может ожидать нашу планету, использовали какие-то сложные термины, показывали непонятные графики и все как один твердили, что выжить не удастся никому. Нет, чтобы вы поняли, что это на самом деле означает, писать нужно исключительно так: НИКОМУ – и говорить отрывисто, многозначительно и по слогам: НИ-КО-МУ.
Священники же, наоборот, утверждали, что календари майя и прочие пророчества – это чушь несусветная, верить нужно Библии, а в ней точной даты апокалипсиса и второго пришествия Христа нет и быть не может по одной простой причине: одному Богу известно, когда он придет и будет судить правых и неправых. Мажутся, конечно. Хотя их понять можно, они люди подневольные, им спорить с Библией не положено. Уверен, что минимум парочка из них труханула при мысли о 21 декабря, но признаваться им, разумеется, нельзя.
Скоро мне все это надоело. Я направился к холодильнику, вынул из него последнее пиво и отметил про себя, что оно было вообще последним, что лежало в моей старом несчастном