Дверь, шурша, скользнула в сторону. Щелкнула. От рельсов взметнулся порыв ветра. Такого сильного запаха Кауфман еще никогда не чувствовал; и стало гораздо холоднее. Что-то первобытное ощущалось в воздухе, враждебное и непонятное. От этого аромата Кауфмана начала бить дрожь.
Дверь закрылась. Щелкнула.
Мясник был уже рядом, Кауфман знал об этом. Возможно, маньяк стоял буквально в нескольких сантиметрах.
Может, прямо сейчас он смотрел в спину Кауфмана? Прямо сейчас с ножом в руке наклонялся, чтобы вытащить Леона из укрытия, выковырять, как улитку из панциря?
Ничего не произошло. Он не чувствовал дыхания на своей шее. Позвоночник ему не перерезали.
Просто рядом с головой Кауфмана послышался стук ботинок; а потом он затих вдали.
Кауфман не дышал, пока в груди не стало больно, а потом громко, с хрипом выдохнул.
Махогани даже расстроился, что спящий вышел на Западной четвертой. Он-то надеялся на еще одну работу сегодня ночью, чтобы хоть чем-то заняться, пока они спускаются. Но нет: мужчина исчез. Впрочем, потенциальная жертва здоровой не выглядела, подумал он, похоже, это был анемичный еврей-бухгалтер. Такое мясо качественным не назовешь. Махогани прошел по всему вагону к кабине машиниста. Там он и проведет остаток поездки.
«Боже, – подумал Кауфман, – он хочет убить машиниста».
Он услышал, как открылась дверь. Потом раздался голос Мясника, низкий и грубый.
– Привет.
– Привет.
Они знали друг друга.
– Все сделал?
– Все.
Кауфмана шокировал столь банальный разговор. Все сделал? Что это вообще значит?
Дальнейшие слова потонули в грохоте, когда поезд преодолел особенно шумный участок пути.
Кауфман больше не мог сопротивляться. Он осторожно распрямился и посмотрел через плечо в сторону кабины. Видел он только ноги Мясника, а еще основание двери. Ему хотелось вновь увидеть лицо монстра.
Послышался смех.
Кауфман просчитал риски: математика паники. Если он останется на месте, то рано или поздно Мясник его увидит и превратит в фарш. С другой стороны, если вылезти из укрытия, его могут заметить и кинуться вдогонку. Что лучше: бездействие и смерть в ловушке, или же побег и встреча с создателем где-то посередине вагона?
Кауфман удивился собственному мужеству: он решил двигаться.
Невероятно медленно он выполз из-под сидения, поминутно оглядываясь на спину Мясника. Выбравшись, пополз к двери. Каждое движение казалось Кауфману пыткой, но Мясник, похоже, был слишком увлечен беседой и не поворачивался.
Кауфман добрался до двери. Начал вставать, одновременно готовясь к тому, что его ждет во втором вагоне. Схватился за ручку и сдвинул дверь в сторону.
Звук от рельсов сразу