Люк кивнул.
– Отличный урожай.
Фугасс посмотрел вдаль через долину.
– В такой день, как сегодня, легко делать вид, будто наша жизнь не превратилась в сплошное безумие.
– Наслушавшись отца, я, пожалуй, и в самом деле соглашусь. Наша – не превратилась. Париж – вот где царит безумие.
– Да, тут вы правы.
Люк помолчал.
– Месье Фугасс, вы хотели поговорить со мной? Просто…
– На самом деле с вами обоими. – Пекарь тихонько вздохнул. – Дело весьма деликатное.
Люк начал слегка нервничать. Что-то в твердом и прямом взгляде Фугасса внушало ему беспокойство.
– Может, присядем, месье Боне? – Фугасс указал на скалистый пригорок неподалеку. – Лучше, чтобы нас не видели, – прибавил он, оглядываясь на ведущий к деревне склон.
Заинтригованный Лоран присел, но Люк не торопился следовать его примеру.
– О чем речь, Фугасс? Видите ли, я и в самом деле…
– Сядьте, Боне, – настойчиво повторил пекарь.
Люк медленно опустился на камень.
– Фугасс, сейчас пора урожая. Каждая минута на счету.
– Я понимаю. – Его старший собеседник словно бы совсем не замечал Лорана, зато не сводил глаз с Люка. – Очень надеюсь, что не ошибся, – в вас я чувствую гнев и патриотизм.
– По отношению к Франции, вы имеете в виду? – уточнил Лоран. Люк в немом изумлении смотрел на Фугасса – он совершенно не ожидал этих слов.
– Разумеется, – подтвердил Фугасс, потирая темный небритый подбородок и все так же глядя в упор на Люка.
– Месье Фугасс, мы французы! Патриоты! Мы ненавидим бошей. – Лоран невольно понизил голос – он не привык высказывать подобные мысли вслух.
Люк неодобрительно покосился на него.
– А к чему вы?
Пекарь помолчал.
– Я из отряда маки.
Если вспомнить жизнь этого человека, не приходилось удивляться, что он активист Сопротивления. Он одинок, замкнут, молчалив, и хотя дружелюбен со всей деревней, но очень сдержан, чтобы не сказать – скрытен. Рослый и крепкий, он тем не менее разговаривал тихо и кротко, держался почти застенчиво. Однако сейчас в нем не видно было ни кротости, ни застенчивости.
Фугасс шел на огромный риск, открывшись молодым людям. По всей стране участники Сопротивления жили бок о бок с коллаборационистами, но нигде они так не хранили тайну, как в Провансе.
Судя по всему, готовность Люка и Лорана закапывать родники, валить деревья и всячески препятствовать немецким солдатам и французским полицаям не укрылась от внимания этих людей. Сперва целью подпольщиков было просто уклонение от так называемых добровольных работ в Германии, но вскоре они стали участниками активного Сопротивления. В Любероне очень легко спрятаться от посторонних глаз – если умеешь ходить по холмам. А местным жителям скалистые склоны и козьи тропки были знакомы куда лучше, чем большие городские дороги. Ушедшие в горы люди стали призраками – их редко видали в деревнях, а зачастую о них даже и не слышали.
По