Обнаруживший ключ Рыггантропов уставился на него с удивлением.
– Вот, – сказал Топыряк, протягивая деньги гному.
– Двадцать? – возмутился тот. – Это… это… Ладно, вы еще осмотрите наш подвал. Там какая-то пакость завелась. Стамеска, проводи!
Из-за двери, откуда доносился стук молотов и какой-то скрежет, выскочил малорослый гном.
– Чиво? – спросил он. – Маги? Хорошо. Прошу за мной.
По узкой лестнице они спустились к похожей на крепостные ворота двери, около которой стояло ведро с факелами. Стамеска поджег один из них и отцепил от пояса связку ключей.
Мягко клацнул хорошо смазанный замок.
Первым в подвал вошел Рыггантропов, за время обучения успевший заработать репутацию даже среди демонов.
– Никого, типа, – сказал он несколько разочарованно.
Апполинарий Матвеевич убрался из подвала пять минут назад.
Специфика работы в страже такова, что любой человек, охраняющий закон, становится раздражительным, как страдающий мигренями дракон. Но есть люди, просто созданные для этой работы – нервные и вспыльчивые с самого рождения, способные даже объяснение в любви превратить в скандал.
Игг Мухомор, Магучий Единственный Ночальник Торопливых, относился как раз к таким.
От его пронзительного голоса закладывало уши даже у глухих, а нервные стражники пытались покончить жизнь самоубийством прямо в провонявшем брагой кабинете командира городской стражи.
Откуда брался запах – оставалось загадкой: Игг Мухомор не пил и взяток хмельным не брал.
Сейчас перед столом МЕНТа, массивным сооружением, ради которого погибло не одно дерево, навытяжку стояли сержанты Дука Калис и Васис Ргов, а также лейтенант Лахов.
– Так, – сказал Игг Мухомор неожиданно мягко, и приготовившийся к звуковому удару Лахов озадаченно мигнул, – где это вы находились сегодня утром?
– Патрулировали, – ответил лейтенант.
– А где, позвольте узнать?
Дука Калис смотрел на происходящее открыв рот, и в голове его, большой и просторной, зарождались неприятные подозрения. Васис Ргов, в преддверии начальственного ора натянувший шлем на уши, пытался из него вылезти, чтобы услышать хоть что-нибудь.
– В районе Грязного моста.
– Вот как? – на лице Мухомора, красном, словно у вопящего младенца, появились пятна такого глубокого бордового оттенка, что на них больно было смотреть. – А лавочник Седьмой Хрен, которого ограбили, не обнаружил около улицы Звезд ни единого стражника. Почему это случилось?
Лахов отчаянно заскрипел мозгами.
Признаваться в том, что они ходили в веселый дом, было как-то неловко, говорить, чье поручение выполняли в последние два дня, – небезопасно. Оставалось молчать и изображать полных придурков, а это лейтенант и его подчиненные умели делать очень хорошо.
– Не могу знать! – рявкнул Лахов.
– Ах вот как? – рот МЕНТа широко раскрылся, и из него вместе со словами поле�