– Мне жаль, Гейб.
Я метнул удивленный взгляд на Мартина. Мы шли по улице ремесленников. Нижний и центральный кварталы города пустовали. Это было даже более необычно, чем снег летом.
Мартин выглядел беспокойным, он озирался и часто отряхивал одежду без всякой на то причины. Никогда не сталкиваясь с чумой и прочим мором, он боялся его и все его движения, скорее всего непроизвольные, указывали на это. Брезгливое выражение лица, не меняющееся с тех пор, как мы пересекли границу города, выискивало зараженных так, словно у них на лице будет написано: «я болен». Мне было интересно, что бы он стал делать в случае, если бы нам попался на пути кто-то с язвами и умирающий просто на ходу. Прекрасно понимая, что этого не может случиться, поскольку город только-только захватила болезнь, тем не менее мне стало интересна реакция Мартина. Он был убежден, что в любом случае ему живым из подобной передряги не выбраться. Словно чума витала в воздухе и только того и ждала, чтобы заразить его и «сжечь» вмиг.
– Ты о чем? – Поинтересовался я.
– Жаль, что я ничем не могу помочь. Я не был с тобой тогда и не могу выступить в твою защиту. И спасибо, что заступился за меня.
– Ты не был даже свидетелем, и ты не обязан отвечать за чужие ошибки. Я действительно виноват в том, что не заставил Элис бежать. Стоило выволочь ее из города, спрятать где-то самому, а не надеяться на рассудительность шестнадцатилетней девчонки.
Позади нас кто-то закашлялся.
Мартин вздрогнул и обернулся. Лицо немного смягчилось, но подозрительность никуда не делась.
– Успокойся. Улицы практически пусты и шанс что ты заболеешь просто мизерный. Перестань видеть в каждом прохожем заразного.
– Мне кажется даже дышать тут воздухом опасно, и не говори мне, что ты не видишь ворон, которые слетаются на запах смерти.
– Не драматизируй, Мартин, они слетаются на запах падали, смерть всего лишь посредник и не могла их привлечь.
– Вот сейчас была плохая шутка, Гейб, – дрожащим голосом прошептал он.
– Все в руках Господа, если суждено – мы умрем от чумы, невзирая на все меры предосторожности. Но будем надеяться и верить, что обойдется. Спокойно отнесись к своей судьбе.
Мартин неохотно кивнул.
Я постучал в первую по улице дверь дома. За ней даже не шелохнулись. Значок мелом, обозначавший что в доме есть больные, как и на могих других, давал понять, что живущие в нем могли уже скончаться. Я перешел к другой двери, напротив, только занес кулак, чтобы постучать, но девчоночий голос остановил меня.
– Там тоже только мертвые.
Она выглядывала из окна домишки по соседству. На двери ее дома тоже был знак, но судя по виду девочки, ее болезнь не коснулась.
– Откуда ты знаешь? Следишь за всеми?
Она покачала головой.
– Утром оттуда вышел соседский парень, заколотил дверь и со всем своим скарбом пошел вслед за теми, кто покидает город. Только врядли их выпустят, так говорит мама.
– Как