Я поднялся и подошел к храпящему гному, толкнул его раз, другой. Наконец храп прекратился, раздалось сердитое ворчание:
– Что, не мог понежнее?
– Понежнее тебе Тавина сделает, – огрызнулся я, – ножичком под ребрышко. Ты давай, вставай!
Гном продрал глаза, стал тереть их здоровенными кулачищами, зевнул, повертел головой, уставился на сидящего рядом с костром Новичка:
– А этот чего не спит?
– Бессонница. Вот ты его и усыпишь!
– Я ему что, мамка родная, колыбельные петь?
– Ты иди, иди!.. Мамка, не мамка, твоя смена.
Гном поворчал, но встал, взял свою ненаглядную секиру и пошел к костру. Я улегся на его место. Натянул одеяло, закрыл глаза. Перевернулся на бок, затем на другой, приоткрыл один глаз, левый, посмотрел на насупленного орка и зевающего гнома. Сам зевнул, закрыл глаз, поворочался, посчитал до десяти, потом до ста, потом до тысячи, сбился. Определенно не спалось.
Мальчишка весь сон перебил своими расспросами, особенно о Первом Дне. Неприятно было вспоминать? Да, но не так уж сильно. За пять с половиной лет воспоминания притупились, стали блеклыми и даже какими-то чужими. Иногда в них зияли огромные дыры, которые со временем становились все больше и больше и на которые я старался не обращать внимание. Нет, здесь что-то было другое. Чувство тревоги, которое меня мучило с самого утра, не отпускало. Хотя в течение дня так ничего и не произошло. Вот она, Башня, одна из многих. Безымянная, как и все остальные. Может быть, чуть больше трещин, чем в прошлом месяце. И все, никаких внешних изменений. Можно с утра двигаться дальше. Позади две Башни, впереди еще семь, потом недельный перерыв в Громроке, и снова по кругу. Вся северная граница наша. Пока мы ее обходим, Энʼрел, наша ненаглядная столица, может спать спокойно.
Прислушался.
Тавина храпела, не громко, но отчетливо. Я и Рок, зная эту ее дурную привычку, обычно ложимся подальше от нее. Правда, я стараюсь лечь как можно дальше от Молчуньи еще по одной причине. Как-то раз посреди ночи она чуть не задушила меня, навалилась, схватила за горло и стала давить. Хорошо, что я все же сильнее ее, а так бы точно на тот свет отправила, или куда там отправляются геймеры, застрявшие в глюканутой, как говорит Новичок, ММО игре? Потом выяснилось: кошмар нашей бесстрашной предводительнице приснился. С кем не бывает! Извинялась, ну как извинялась: нож, про который, хвала всем богам, спросонья забыла, из-под подушки вытащила и закинула в угол, мол, смотрите на мои добрые намерения. И дальше дрыхнуть, вот как сейчас. Даже завидно.
Около костра заговорили. Новичок чуть слышно спрашивал о чем-то Рока, гном ворчал себе под нос, точил секиру. Это его успокаивает, значит, тоже нервничает.
– А почему Норда прозвали Палачом? – наконец смог разобрать я. Орк никак не унимался со своими вопросами.
Я думал, не ответит. Больно Новичок Рока достал за последние три дня с расспросами. Но гном хмыкнул, громко прокашлялся. Ну, сейчас начнется! Черный любит рассказывать