Жестокие женские игры. Юлия Владиславовна Никулина

и сам не понимал, почему назвал утреннюю незнакомку невестой. Это получилось как-то само собой. Сам ни во что не верующий, сейчас Максим мысленно молился о её спасении. В памяти возникали обрывки молитвы, которую слышал когда-то в детстве от бабушки, ходившей в церковь потихоньку от его родителей и водившей туда его совсем маленького. Ничего им, не говоря, она сама и окрестила его там. Бабушки уже давно не было в живых, но сейчас он мысленно молил её о помощи, чтобы она попросила кого-нибудь там, помочь, лежащей сейчас в операционной, девушке. Ему казалось, что бабушку услышат быстрее, чем его. В этот момент Максим как будто раздвоился, одна его половинка была здесь, на балконе, а вторая в операционной. В таком состоянии его и нашла Ниночка.

      – Ну, где же ты, Макс? Я тебя зову, зову, а ты не откликаешься. Скорее! Сейчас её в реанимацию спустят. Максим рванул обратно к операционной. Оттуда как раз вывезли каталку, но подойти к ней он не успел. Двери лифта закрылись прямо перед ним, а его подозвал к себе Игорь Александрович. Спрашивать о состоянии больной у Сергеева он не стал. Всё равно тот ему ничего не ответил бы. Как многие врачи, Сергеев был немного суеверным. Скажешь, что всё прошло хорошо, а тут вдруг ухудшение – объяснял он своё нежелание говорить на эту тему, пока состояние больного не стабилизируется.

      – Ракитин, – обратился он к Максиму, – вы сегодня дежурите в реанимации. С вами будет дежурить Светлана. Дежурный врач Ольга Васильевна. Сказав это, Сергеев бодрым, энергичным шагом двинулся по коридору. По его виду не было заметно, что он уже почти сутки на ногах, не спал всю ночь и провёл три операции. Только красные, воспалённые глаза выдавали усталость. Максим спустился в реанимацию. Он всё ещё продолжал надеяться, что это не та девушка, но сомнения исчезли, едва он увидел её. Узнать было трудно, бинт скрывал почти всё обескровленное лицо, и даже губы были почти белыми. Но это была она. В тот день в реанимации, находились пять человек. Состояние троих было стабильным. «Тяжёлыми» были мужчина, поступивший ночью с ножевым ранением и сбитая машиной девушка. Мужчина потихоньку застонал, и Максим смочил ему губы водой. Лицо мужчины напоминало серую маску, он получил ножевое ранение в печень, причём ему не просто всадили туда нож, но ещё и провернули там. Жить он, конечно, будет, думал Максим, весь вопрос в том, какой будет его жизнь после больницы. А ведь ещё вчера утром, мужик этот был жив-здоров, ни сном, ни духом не ведал, что попадёт сюда. К нему подошла Ольга Васильевна с листком назначений.

      – Ракитин, распишитесь в приёме лекарств – сказала она. Ольга Васильевна подошла к девушке и посмотрела на показания приборов. – Ну, что же, Игорь Александрович сделал всё, что мог. Пока ещё действует наркоз, а потом будем надеяться на лучшее. Скорее всего, через три, четыре месяца она вообще забудет, что была нашей пациенткой. Ольга Васильевна подошла к двери: – Максим Владимирович, я спущусь в лабораторию, а потом буду у себя, если что случится, сразу зовите. Только она называла его по имени отчеству, как бы подчёркивая, что он уже её коллега. Едва за ней закрылась дверь, как в реанимацию влетела Светлана: – Макс,