Должно быть, мой взгляд ей что-то сказал, и оно встряхнуло гривой, из которой полетели звëзды.
– Я так понимаю, что вы Особенный гибрид королевы Теней, верно?
Оно ответило.
– Верно. Так вот…
Осознание обрушилось на меня. Я блондинка. Получается…
– Этих девушек не видим ни мы, ни вы. Но ты особенная, и скоро поймëшь почему. Пленниц осушают Ртутные люди, они забирают себе их силы, и жертвы становятся призраками. Затем они становятся хищниками. Та девушка, которую ты видела, не могла забрести во владения Великой, ибо отродьям Лукаса здесь не место.
Лошадь показала свои острые треугольные зубы. Я сделала вид, что на меня это не произвело никакого впечатления.
– Осушают? Это ужасно! Но как я увидела её? Что она хотела мне показать? И как произошёл Ртутный гибрид?
Оно тяжко вздохнуло. Чëртов гибрид.
– Да, деточка, осушают. Французским поцелуем.
Мои глаза выпучились.
– Ты знаешь, что такое французский поцелуй?
На самом деле то, что делали с невинными девушками, приводило в ужас.
Гибрид фыркнул и закатил глаза.
– Я знаю что ты ни с кем не целовалась.
Прежде чем я открыла рот, она продолжила:
– Узницы всегда ходили по обоим мирам, кроме нашего. Как она забрела сюда, уму не постижимо. Если только…
Её глаза потемнели на два оттенка.
– Это как-то связано со мной?
Меня проигнорировали. Это удар по моему самолюбию.
– В любом случае, эти девушки опасны для тех, кто слаб душой.
– Они паразитируют на них?
– Высасывая эмоции. Да. Когда-то Ртутные были обычными гибридами. Но со временем…
Чëрт, мне хотелось присесть. Веки смыкались. Значит вот откуда все болезни. Паразиты – это гибриды. Но разве они были настолько сильными?
Лошадь встрепенулась.
– Он её отпустил! Действительно отпустил!
Кто кого куда отпустил?
– О чëм ты?
– Та девушка просто шла отсюда. Она вернулась в мир смертных.
– Кто тебе сказал это?
Боги милостивые, она постучала копытом по мерцающему лбу.
– Мы же не обычные гибриды, мы связаны сетью знаний. И тебя ждут.
Я обернулась. Хелен. Святые гибриды, это была она. Но и не она. Я помнила третьекурсницу румяной и озорной.
Но сейчас её лицо было по-настоящему белым, лишëнным всяких красок. Прозрачное платье полнило её. На худые, как у скелета, руки, была накинута снежная мантия.
Её нежно-голубые глаза утратили жизненный блеск и теперь были какими-то тускло-серыми. Белоснежные волосы спадали длинными прядями по плечам. Но мне казалось, что изменилась она внутри. Будто что-то было сломано.
Но затем она улыбнулась своей красивой улыбкой, от которой у всех перехватывало дыхание, и сказала тоненьким голоском:
– Идëм, Астрид