Они шлепали по серой грязи – в гости. В грязной серой темноте, причем грязь и тьма составляли одно вещество, консервант, в котором томился город. С каждым шагом в сознании Олега утверждалась правота – он не вымыл ботинки, и никогда не станет. Вымоешь их, а через пять шагов они такие же. В чем смысл? Чистить, чтобы ступить в грязь – все равно что делать перед кем-то вежливую мину – улицы, мол, чисты, везде блеск и приятно. Последним новым свитером Олег оскоромился еще студентом. Но больше он не попадется. Под одеждой скрывают костяную бедность. Одежда всегда – чужая. Перья, налепленные на голую пупырчатую кожу, маскарад. Носить приличную одежду – опять же значит лгать, что тебе хорошо и приятно. У него не спрашивали, хочет ли он участвовать в этой комедии. Он решил, что дотерпит до конца, но рядиться и изображать из себя ничего не будет.
Добрели, и он сидел рядом с Ольгой – Ольгой в шелковой блузке и тяжелых серьгах. Уши резала фальшь – там она была во всех голосах, в каждой фразе, и много ее было на блюдах – в виде загогулин из моркови и кружев из петрушки.
Там говорили о новой церкви во имя Николая Угодника, отгроханной в центре города Окологородска. Хвалили мэра. Олег зевал, не прикрывая зева рукой.
Там угощали мясом. Олег сжевал кусок и принялся ковырять ногтями в зубах. Люди и жилищам своим, и самим себе пытаются придать уютный вид. Для этого усваивают повадки, отличные от звериных. Человек не станет рвать сырое мясо зубами, а будет есть его эстетизированно, украшенное зеленью, с круглой тарелки, вилкой. Тарелка и петрушка – обманывают.
Там говорили, что город Окологородск бог милует – преступность не велика, дома не рушатся, карапузы классические – поманили Ванечка и дали ему «Белочку» – почти ничего из того что показывают в «Новостях». И на фабрике зарплату исправно выдают. Опять похвалили мэра. Процветание города связывали с догадливостью мэра, с тем, что он отгрохал храм во имя Николая Угодника, который издавна считался покровителем города Окологородска.
– Вам понравился свекольный салат? – хозяйка проявила любезность по отношению к Олегу.
– Неудачный. Орехов и майонеза мало, и незачем было сыпать «Хмели-сунели», – ответил Олег.
– Наверное, в вас погиб повар, – жалко пошутила хозяйка.
На тарелке остался кусок мяса, Олег завернул этот кусок в салфетку и уложил в карман. На него глядели с недоумением. Он кратко пояснил:
– Дома съем. Или собакам отдам, – язык слегка заплетался.
Вышел из-за стола и направился домой, не выдумывая вежливый предлог, не утешая хозяйку: «Ах спасибо, у вас было приятно и хорошо».
С ним иногда по пути из гостей приключалось неумение добрести