– Слушаю, Веденеев!
– Ага, Веденеев! – Голос тоже был незнакомый, но вполне дружелюбный, простецкий такой голос. – Ты мне и нужен!
– Кто говорит? – поинтересовался Алексей.
– Это неважно. А важно сейчас вот что – сгоняй-ка ты, Веденеев, во вторую городскую больницу, в травматологическое отделение, навести дружка своего, пообщайся, выводы сделай…
– Стоп! Не понял! – повысил голос Алексей. – Что за чушь вы несете? С какой стати мне идти в больницу? Вы что-то путаете, любезный. Может, вам какой другой Веденеев нужен, а у меня никто из друзей в травме не лежит…
– Теперь лежит, – хмыкнули в трубке. – А до встречи с тобой, представь, был жив-здоров… Чиндяйкин фамилия тебе знакома?
У Веденеева похолодело внутри.
– Что?! Вадим?! Что с ним случилось?!
– Это он сам тебе расскажет, – голос в трубке потерял дружелюбные интонации. Теперь он звучал повелительно.
– Постойте! – воскликнул Веденеев, но в трубке уже пульсировали гудки отбоя.
Алексей торопливо набрал номер, с которого звонили, но тот не отвечал. Веденеев заметался по кухне. Мысли путались в голове. В конце концов он заставил себя рассуждать логично. Вряд ли он стал жертвой розыгрыша. Для розыгрыша чересчур рановато. С Чиндяйкиным что-то действительно случилось. Но как это связано с ним? Неужели их вчерашний разговор стал кому-то известен? Что произошло? Что делать? Ни на один из этих вопросов не было ответа. Оставался один вариант – ехать, как и было предложено, в больницу.
Веденеев появился в стационаре за полчаса до пересменки. К его удивлению, дежурный врач не стал препятствовать его желанию навестить Чиндяйкина.
– Ну что ж, состояние у него стабильное, – с добродушной усталостью в голосе сказал он. – В принципе, можете зайти. Только недолго, лады? Чтобы до новой смены успеть. И халатик накиньте…
Веденеев накинул узкий замусоленный халат для посетителей и прошел в указанную палату. Чиндяйкин не спал. Он лежал на спине, на железной кровати, весь в бинтах, левая рука и левая нога на растяжках, и с лихорадочным блеском в глазах пялился в потолок. Увидев Веденеева, он дернулся так, что едва не опрокинул набок свое металлическое ложе.
– Ты… ты… ты… – горячечно забормотал он, протестующе вытянув здоровую руку. – Не подходи ко мне, гад! Забудь сюда дорогу! Сестра! Сестра!
Алексей понимал, что с приятелем случилось что-то неладное, и случившееся скорее всего было связано с его собственными, Веденеева, делами, но такой бурной реакции он не ожидал. Растерянно оглянувшись на дверь, он замер, соображая, как бы ему успокоить Чиндяйкина раньше, чем персонал выкинет его на улицу.
Но на крик пациента никто не явился, а у Вадьки, видимо, кончились силы. Он бессильно зажал