Джоэл следовал за Генри повсюду, вполне заменяя собой тень, отсутствующую ввиду пасмурной погоды. Победа над сестрой явно была одержана – во время обхода стены он заметил паренька с очень нежной внешностью, пристально следящего за ними, и краем глаза успел увидеть Джоэла, исполненного такого чувства собственного превосходства, что было совершенно непонятно, как он еще не лопнул.
А на следующий день имперцы появились под стенами города, и всем стало не до шуток. Несколько раз Генри сурово отсылал Джоэла прочь – но мальчик лишь мотал головой, не спуская своих огромных глаз с происходящего вокруг. Наконец Генри махнул на него рукой – в конце концов, у него и без того хватало забот.
Они выдержали тот день. Когда солнце село, имперцы отошли от города на безопасное расстояние. Наступила тишина – странная, тяжелая и пустая одновременно, непривычная после пульсирующего в ушах шума сражения. Джоэл попросился проведать сестру – и очень быстро вернулся. Оказалось, что ее ранили, и она лежит дома.
– Хочешь к ней? – просто спросил Генри.
Джоэл кивнул и почти сразу исчез. Весь следующий день его не было, к большому облегчению Генри, которого накануне не отпускала мысль, что если с мальчиком что-то случится, то это будет на его совести. Однако сегодня ближе к вечеру Джоэл объявился снова. Сестре было лучше, рана оказалась нестрашной и только злила ее, потому что лишала возможности в ближайшее время стрелять из лука. Джоэл устал от ее раздражения и решил вернуться обратно. Генри не стал отсылать его. На стенах все было тихо.
Теперь Джоэл спал неподалеку, глубоким, спокойным сном, чистым и нетронутым, как свежевыпавший снег, а Генри сидел и время от времени смотрел вниз. Но все было тихо.
Только через мой труп
Они ошиблись насчет затяжной осады. Имперцы готовились не к ней – они готовились к новой атаке, еще более яростной, чем в первый день.
К полудню Генри сбился со счета.
Когда два дня назад армия подошла к стенам города, когда вперед выступили первые шеренги, и Хадсон отдал приказ приготовиться, Генри решил, что должен считать. Допустим, ему не удалось сдержать свою клятву, и убивать придется – но он хотя бы будет знать сколько. И помнить.
Но в первый день он не брал в руки оружия – в этом не было нужды. Командование обороной занимало все его время, участвовать самому не пришлось – Генри не знал, испытывает он облегчение или отвращение от того, что прикрывается чужими руками.
На второй день и третий день все повторилось – и Генри понадеялся, что, быть может, клятву удастся сдержать. Да, он решил снова взять меч, он тренировался с Чарльзом – но ведь дело было не в этом.
На четвертый день стало ясно, что ничего не получится.
А к полудню он сбился со счета.
– Мастер Генри!
Тонкий голос прорезал шум и гвалт, разнесся над лязгом и скрежетом. Генри резко обернулся.
Джоэл бежал к нему по стене, с истинно детским умением проскакивая между защитниками города.
– Я