– Ага, на ней самой. Еду-еду и чувствую, что лавочку куда-то тянет. Вот ее и затащило сюда вместе со мной. Ты здесь живешь, поэтому дом как магнит. Очень сильный!..
– Я сегодня физику сдала на «хорошо».
– Поздравляю!
– С чем? Если бы «отлично» было…
Для меня получить «хорошо» по физике, все равно что для ученого докторскую степень защитить. Но, в общем, это скромный успех. Я не овца какая-нибудь, чтобы радоваться этому прилюдно, тем более перед Иваном, который в институте учится, да еще и на механическом факультете, где без физики никак.
Если ты дура, то не надо показывать это всем. Так учила меня мама. С ней трудно не согласиться. Только вот я не дура, и мне, в общем-то, нечего скрывать.
– Да дело и не в «отлично», а в том, что я кое-что в физике понимаю, – вроде как нехотя, даже с ленцой, проговорила я. – Знаю, что магнит только железо может притягивать.
– Ну а если образно?
– Образно – это уже из литературы. Ты железным должен быть, чтобы и я к тебе тянулась.
Училась я неважно – и с физикой у меня было туго, и с литературой. Но, кажется, сказала я очень неплохо. Иван даже бровью повел, выражая свое восхищение, но еще больше мои слова его озадачили.
– Железный – понятие растяжимое. Можно быть чугунным или стальным. Каким лучше?
– Чугунным не надо, – засмеялась я.
– Тогда буду стальным. А если серьезно, то я очень рад, что вижу тебя.
Мне хотелось сказать ему то же самое, но я смолчала. Постеснялась, хотя вряд ли выглядела застенчивой.
– Какие у тебя планы на вечер? – спросил он.
Тут мне вдруг захотелось проверить его на вшивость.
– Их у меня целых семь. И все по лавкам.
– Не понял?
– Семеро по лавкам. Теперь понятно?
– У тебя семеро по лавкам?
– У меня. Так уж вышло.
– А кормилец есть?
– А кормильца нет. Но если ты не против…
Пауза тянулась не больше мгновения.
– Я не против, – отрубил Иван.
Похоже, он понял, что я шучу. Но если глаза его улыбались, то голос звучал серьезно. Похоже, парень действительно готов был взвалить на себя всех моих несуществующих детей.
У меня не имелось ни братьев, ни сестер. Мама рассталась с отцом, когда ей и тридцати не было. При своей красоте она сто раз уже могла выйти замуж, но так и не вышла, хотя мужчины у нее не переводились. Я все видела и понимала. Не родись красивой, далее по тексту. И держись за свое счастье, если даже красивая. Нет, мне, конечно, рано думать о будущем, хотя, может, и самое время.
– Что, и огород польешь, и грядки прополешь?
Да, я шутила насчет детей, но вот огород – это уже серьезно.
– Легко.
– Думаешь, я шучу? – спросила я, в озорном смущении сощурив левый глаз.
– Не думаю.
– Думаешь! Потому и смелый такой! А я не шучу!
Я действительно была смущена собственным поведением,