Исповедь матери. Любовь Панова

изменится и твое имя: ты станешь зваться Варварой Васильевной Ткаченко. Ты останешься одна, и у тебя будет много детей, которых ты будешь воспитывать сама. Сейчас тебе трудно в это поверить, поэтому, пока не веришь, молчи и никому об этом не говори. Придут сроки, и многим об этом будет позволено узнать».

      Много еще было сказано Любе в этот вечер, о многом старец ее предупредил. Еще добавил: «Ты в детстве мечтала читать человеческие мысли? Ты их будешь читать, но запомни – ты никогда не должна применять свою способность, свое знание во зло. Ты не должна отвечать на чужие мысли, ты должна скрывать свой дар. Но лишь до того момента, когда тебе позволят обо всем рассказать».

      В этот миг Любаша услышала голос мужа, искавшего ее. Она лишь на долю секунды обернулась на этот голос, а когда вновь обернулась к старцу, его уже не было. Она не успела ни поблагодарить его, ни попрощаться. «Что это? – подумала она тогда. – Сон? Это невозможно, я не лежу и даже не сижу даже, я стою!» Ее трясло от холода. Придя в палатку, Люба сразу легла спать. Ей снился Василий, молодой и красивый. Он играл на гармошке, а она снова была маленькой девочкой и танцевала в белом воздушном платьице. Проснувшись поутру, она почувствовала, что та боль, которая еще вчера тяжким грузом лежала на плечах, мешала дышать и ни на секунду не покидала, сегодня словно отступила, отошла.