Дары пламени. Анна Гарпи

был стеллаж с посудой: тарелки, кружки разной величины, кувшины, горшки, приборы, подносы. Под ним стояли железные ведра, правда пустые, но выглянув из одного из трех широких сводчатых окна, я заметила колодец, что объясняло и выход на улицу, расположенный в углу кухни. Пряные и чуть сладковатые запахи витали в воздухе, только разжигая у меня аппетит. Хлопая дверцами шкафчиков, в поиске еды, я дошла до двух дверей, расположенных на полукруглом выступе у стены. Одна открывалась на винтовую лестницу, уводящую вверх, вторая оказалась входом в кладовую, где увиденное скрутило оголодавший за несколько лет желудок. Радостно подпрыгивая от найденных запасов, а именно банках различной крупы, мешков, переполненных свежими овощами, фруктами и ягодами, настроение стремительно взлетало вверх. В металлических ящиках лежали сыр, мясо, рыба, стояли плетенные корзины с корнеплодами. На многочисленных полках можно было увидеть бутыли с различными маслами, мёдом, солениями, морепродуктами и различными другими заготовками. Много было и диковинной еды, которая мне была не известна. Особенно поразил то ли фрукт, то ли овощ малинового цвета ромбовидной формы, пробовать который, я бы не решилась.

      По слою пыли, было понятно, что все продукты хранились очень долгое время, однако это не повлияло на их целостность. Переливающее разными оттенками зеленое сияние по углам потолка говорило о том, что все здесь зачарованно стазисом, а также против грызунов и яда. Такое сияние я видела и на кухне в моем родном доме. Живя с родителями, я иногда тайком наведывалась туда перекусить и дружила с поварихой, которая рассказывала о заклинаниях, применяемых к продуктам.

      Набрав ведро воды в колодце, я нарезала дольками несколько яблок и отнесла Черки.

      «Изголодался бедняга», – подумала, смотря с какой жадностью он поглощает пищу.

      Вернувшись обратно, наскоро сварила в печи свою любимую овсяную кашу, добавив изрядное количество ягод, и с превеликим удовольствием, не торопясь, я наслаждалась вкусом, запив после всё травяным чаем.

      Захватив с собой грушу, я вернулась в прихожую, где, откусив от фрукта, подошла к одному из грязных зеркал. Потерев рукой стекло, в нем отразились уставшие, но довольные серые глаза. Проглотив сочный кусочек, я коснулась рассеченной в лесу щеки. Сплетя свободной левой рукой зеленую нить силы пламени, я провела пальцами по воспаленной ранке. Она затянулась и исчезла без следа, оставив только засохшие бордовые подтеки.

      Желудок добродушно урчал с непривычки, замызганные щеки налились румянцем. Теперь осталось поискать чистую одежду и смыть с себя грязь.

      Как бы не хотелось расслабится и больше не боясь, идти дальше, всё же чувство самосохранение давало о себе знать. Пытаясь ступать тихо, я поднялась по левому ответвлению лестницы и попала в длинный мрачный коридор со множеством дверей по обоим сторонам. Над входом перед ним, висел серебристый герб в контуре огня с изображением Фламены – самого ценнейшего лекарственного растения. Нектар, необычайной красоты цветка, мог залечить любую смертельную